Малинур. Андрей Савин

главное не расплачься» – улыбнувшись, подумал офицер, глядя на юношу с обидчиво оттопыренной нижней губой и детскими глазами, полными отчаяния. Кузнецов махнул ему, показывая на иллюминатор возле себя. Солдат испуганно посмотрел на подполковника, подошёл и что-то там пробубнил. Вероятно, доложил по уставу, но его тонкий голосок заглушал гул турбин. Сергей просто взял его за руку и посадил рядом. Парень восхищенно прильнул к плексигласу, когда горы уже были под крылом снижающегося самолёта.

      Четверо дедов, словно истинные старцы, равнодушно проводили салагу взглядом и даже не обменявшись парой фраз, продолжили кимарить.

      – Откуда призвался, – Кузнецов задал бойцу второй по распространённости в Советской армии вопрос, с которого начиналось любое знакомство в среде срочников.

      Солдат перепуганным взглядом посмотрел на офицера:

      – Весна 83, – по привычке, он ответил сначала на самый распространённый армейский вопрос. – Приморский край, Уссурийск.

      – Фазан? Земеля значит, я тоже там родился. С учебки только? – поинтересовался офицер, проявив своё знание солдатских традиций, согласно которым весенний призыв это «Фазаны», а осенний – «Гуси».

      Пограничник расцвёл в улыбке встретив такого земляка:

      – Школа сержантского состава, Камень – Рыболов. А Вы товарищ подполковник с какого района города? Я на сахзаводе живу… жил до армии.

      Кузнецов только сейчас обратил внимание на две бледно-зелёные лычки на погонах младшего сержанта.

      – С центра, с Советской. Постоянно с вашими дрались на Зелёнке, – подполковник улыбнулся.

      – Ага! – молодой сержант, озорно хихикнув, мотнул головой.

      Сергей отвернулся и закрыл глаза. Боец опять прилип к иллюминатору, не смея проявлять инициативу в разговоре со старшим по званию, хотя его доброе внимание так и подначивало повспоминать родной город, расспросить о том, куда они едут, что их ждёт там, на горячей Афганской границе? Вроде перекинулись то парой фраз, а как на душе сразу стало теплее. Тягостные мысли чуть отступили. Сначала был призыв, учебка, тоска по родным. Только привык к жёсткой дисциплине и суровости мужского коллектива, только-только нашёл себе друга, как учебка закончилась и на тебе – служба в Таджикистане! Острое одиночество, новые сослуживцы, да еще «деды» теперь появились… очень тяжело.

      –Товарищ подполковник, а Вы давно были на родине? – парень не выдержал, заметив, что офицер открыл глаза и просто смотрит вперёд.

      Кузнецов повернул голову, думая о чем-то своём:

      – Почти год как…

      – А я неделю назад всего! После сержантской школы за отличную учёбу дали три дня отпуска. Потом на поезд. Вчера приехали и сразу в самолёт. Хотите расскажу какие в Уссурийске изменения произошли?

      Офицер, понимая остроту переживания бойцом слома динамического стереотипа, устало улыбнулся и лишь мимикой показал: «Валяй».

      Младший сержант