Долгий путь домой. Александр Самойленко

другой школе чрезвычайно, до красных пятен на шее, разволновавшись от личной встречи с вождем мирового пролетариата, старшеклассница выкрикнула в лицо Гриму:

      – Ладно царя, а детей-то его зачем убили?!

      В третьей школе, когда Грим-Ленин выходил из класса, на него налетела егоза второклассница.

      – Уа, дедушка Ленин! А вы чё, с того света, что ли?!

      Грим вспомнил свое прибежище.

      – Ну, нечто в этом роде…

      – Ой, как интересно! Всем расскажу! – восхитилась егоза и поскакала дальше по школьному коридору.

      Неизменным успехом в школах пользовались Ленин, Сталин, Фамусов с его известным монологом «В деревню, к тетке, в глушь, в Саратов!» Тащились дети и от Чацкого, когда Грим гневно восклицал: «А судьи кто?» и заканчивал монолог: «Кричали женщины: ура! И в воздух чепчики бросали!»

      Через неделю в некоторых семьях города в ответ на очередное нравоучение родителей их дети вскакивали, занимали театральную позу, пышно декламировали: «В деревню! К тетке! В глушь! В Саратов!» и победоносно удалялись в свою комнату.

      – Куда-куда?! У нас же никого нет в Саратове, – говорили растерянные родители.

      После первой весьма успешной пятиминутки Грим зашел к директору за гонораром, соображая, как бы поудачнее обсудить эту тему. Но директор сам внес предложение. Платить мало Ленину-Сталину-Фамусову и Чацкому в одном флаконе было как-то неудобно.

      – Тысяча вас устроит? – спросил директор Грима, который был бы согласен и на пятьсот.

      – Вполне, – быстро ответил Грим, поняв, что директор торговаться не будет. И несколько туманно добавил для благоприятного впечатления.

      – Деньги не главное. Главное помочь детям и учителям…

      Директор уже имел план организации «Педагогического театра». Он сказал Гриму, что сам обзвонит всех своих коллег и предложил взять эту сумму за основу. То есть, разовый визит в одну школу – одна тыща.

      – Дайте ваш телефон, коллеги будут звонить вам. У нас же в городе восемьдесят школ. Театр по тематическому вызову. Гениально!

      «Минимум восемьдесят тысяч. Две ходки – сто шестьдесят тысяч», – быстренько посчитал Грим, дал директору номер своей сотки и учтиво поставил условие:

      – Только пусть звонят после восьми. Даже ближе к девяти, раньше я занят. Спектакли, знаете ли, репетиции…

      На самом деле Грим имел в виду, что в это время людей рядом с его пристанищем уже точно не будет и разговаривать он сможет не таясь.

      Длился май… Отныне в склепе графа Грушницкого квартировал известнейший в школьно-педагогических кругах и вполне обеспеченный бич по кличке Грим, что выразилось в его приличных постельных принадлежностях, в одежде и, разумеется, в еде. В склепе появился даже некий интерьер уютного жилища…

      К концу месяца звонки из школ прекратились, там начались экзамены, и затем каникулы. Грим это понял по молчанию телефона. И решил явиться к Мыхалычу в образе товарища Сталина, душевно отметить новоселье и вместе подумать, чем ему заняться летом, до начала нового учебного года.

      Во