Тайна Пророка Моисея. Виталий Матвеевич Конеев

приехал на метро по адресу прописки. Вошёл в грязный коридор с ободранными стенами, на которых висели куски старых советских газет. В длинном коридоре с проломленным полом я нашёл дверь с номером, который был указан в паспорте – "13".

      Ключ долго не проворачивался в замке. Вдруг я услышал знакомый голос за спиной.

      – Позвольте представиться, Геннадий Петрович, профессор, доктор филологических наук.

      Я с интересом посмотрел на Кравцова. Геннадию Петровичу было лет шестьдесят, значит, он был из СССР. Я, уже открыв замок и входя в комнату, назвал своё имя.

      – Женя, у вас очень умное лицо. Давайте дружить. Приходите ко мне на чай, в любое время.

      В маленькой узкой комнату было огромное огромное окно с грязными стёклами, стоял продавленный диван и стены, залитые толи чаем, то ли мочёй.

      В этом огромном доме до октябрьского переворота жили очень богатые люди, а сейчас – это было "дно".

      Я медленно прошёл по скрипучему, продавленному полу к окну с грязными стёклами. Хотел опустить ладони на подоконник, но он был покрыт толстым слоем пыли. За окном была видна Кремлёвская башня с красной звездой.

      Глядя на красную звезду, я непроизвольно презрительно хмыкнул, потому что вспомнил выступление метрополита по телеканалу "Спас". Он разоблачал на основе Документов преступления большевиков. И вдруг сказал, что красноармейцы срывали с "богатырок"православные кресты и приклеивали красные звёзды.

      А если это было так, то почему красноармейцы лепили на "богатырки"и синие звёзды?

      Примерно, в январе 1918 года все заводы и фабрики России не работали. А кто шил новую "богатырскую"форму для солдат и командиров. Миллионы мундиров, шинелей, "богатырок".

      И никому в России, кроме меня, не известна была Правда!

      Я давно перестал думать о том, почему я оказался за "решёткой"?

      Под подоконником стояла маленькая тумбочка. Я выдвинул из неё ящик, увидел кубической формы пакет чёрного чая, не раскрытый пакет. Взял в углу комнаты чайник, железную кружку и вышел в коридор.

      Дверь соседней комнаты была чуть приоткрыта. За дверью стоял Геннадий Петрович. Он выскочил из комнаты, тоже с чайником.

      Мы вышли в огромную кухню, похожую на зал. В его центре находились квадратные электрические плиты, шесть штук, но работала только одна плита. На противопложной от нас стороне. За плитой стояли друг против друга два человека. Спиной к нам стоял полицейский с погонами "лейтенанта". А перед ним – горделиво вскидывая голову и создавая на лице важное значение, которое человек начал создавать, едва мы вошли в кухню – дёргался из стороны в сторону "шестёрка". И начал вскидывать вверх правую руку, показывая нам наколку на предплечье, "Герцог". Тот, который шесть лет назад в вагоне предложил мне "закусить пряник". В пересыльной тюрьме ему накололи на спине изображение головы свиньи и "опустили". Он получил срок за изнасилование маленькой девочки.

      Геннадий Петрович шепнул мне:

      – Это наш участковый. А перед ним "Герцог", хороший человек. Наверное, из благородных.

      – Ну, что – то маловато, – услышал