Тайна Пророка Моисея. Виталий Матвеевич Конеев

пыталась столкнуть меня со своего тела, но я сжал пальцами девичьи плечи и продолжал быстро двигать своим членом в глубине её нежного тела, чувствуя, понимая, что это рай – обладать любимой девушкой

      Она очень нежно и слабо прошептала:

      – Женечка, так нехорошо… – и затихла.

      Из её прекрасных закрытых глаз скатились на виски слёзы. Я не останавливался ни на мгновенье. Шли минуты и часы. У меня судорога свела ноги. Но я терпел боль.

      Юлия погладила своими ладошками мои плечи и тихо попросила:

      – Женечка, пощади меня. Я сейчас умру. Мне очень плохо.

      Я "остановился", не желая этого делать. Простынь была сильно окрашена кровью. Девушка пыталась встать с софы и рухнула на пол. Я взял её на руки и понёс свою драгоценность в душевую комнату.

      Юлия быстро пришла в себя и, уже смеясь, обхватив меня руками, прижалась ко мне всем телом. И вот так мы пошли в кухню, похожую на зал.

      За годы жизни в детстком доме я почти каждый день приходил в кухню к тёте Гале, чтобы помочь ей. И полюбил варить еду. И сейчас, осматривая в огромном советском холодильнике продукты, я хотел создать что – то вкусное для моей идеальной девушки.

      – Женя, я хочу иметь детей. Мечтаю давно.

      Юлия уже забыла, что хотела жить со мной без секса…

      Я очень тонко снимал кожуру с картошки, как вдруг что – то соединилось в моей голове, и я вспомнил, что на столе в кабинете под прозрачным листом пластика лежала фотография. На ней было запечатлено странное лицо.

      – Юля, а кто это в кабинете на фотографии, которая находится на столе?

      – Это папа моего прадедушки.

      – А что у него на лице?

      – У него оторвана нижняя челюсть.

      – На войне?

      – Нет, в ГПУ.

      – А почему он попал в ГПУ?

      Юлия вышла из – за моей спины. Её лицо было грустным.

      – Его жестоко пытали, чтобы он выдал всё, что имела семья…А прадедушке тогда было шесть лет. И он уже умел фотографировать. И сам создал миниатюрный фотоаппарат. И когда он, и его мама пришли в ГПУ, чтобы увидеть моего пра – прадедушку, он тайно сфотографировал своего папу. А его папа задолго до своего ареста разучил с ним азбуку на пальцах руки… Ой, Женя, я не буду рассказывать потому, что очень грустно. Весь клан…а это почти тридцать человек…были убиты в ГПУ. А мой прадедушка попал в детсткий дом. И у него всегда был страх перед властью....Нет, Женя, я больше не буду говорить. Ты сам всё узнаешь, когда мы приедем в дом прадедушки, узнаешь: кто я.

      – А я уже знаю: ты идеальная девушка.

      – Нет, – почему – то взволнованно заговорила Юлия. – Я не идеальная.

      – Ты плохая?

      – Я хорошая.

      – У тебя есть что – нибудь, кроме баллончика с газом?

      – Да, травматический пистолет и бронежилет, полицейский. Его привёз дедушка из США. Он был военным атташе в США, в Израиле.

      И вот такой девушке неграмотные аульные парни предлагали цветы, которые они украли на кладбище.

      Юлия привалилась ко мне, сидевшему за столом и чистившему картошку, и нежно сказала:

      – Женя,