Магические Перпендикуляры 2. Порох и золото. Алекс Нагорный

очнулся от оцепенения:

      – Да нет, подошли прямо к тому месту. Там, понимаешь, дерево приметное стоит, и одна коряга из наших валяется. Нет-нет, дошли правильно. А дров-то и нет… – и он опять впал в прострацию.

      Капитан подождал немного и спросил:

      – Куда же они в таком случае делись?

      Буцин из своей комы ему не ответил. Пришлось мне:

      – В данной ситуации выяснение способа исчезновения и место теперешнего нахождения дров считаю нецелесообразным.

      Синюхин скривился:

      – Слушай, прапорщик, а ты по-русски говорить умеешь?

      – Да я только это последнее время и делаю.

      – Ну, вот и объясни мне, чего ты там только что протараторил, но уже по-русски.

      Я вздохнул:

      – Если я правильно понимаю, товарищ капитан… Виноват! Господин капитан! Если всё правильно понимаю, то никаких людей в лесу сейчас быть не должно. Или я ошибаюсь?

      Отец-командир потупился и произнёс:

      – Не должно это верно… Хотя… – он не договорил.

      – Господин капитан, – выждав паузу, произнёс я. – Исходя из того, что противник наш – это нечистая сила, а с ней шутки плохи, и расслабляться нельзя, – я чуть было не вернулся к армейскому стилю изложения информации, глубоко вздохнул и продолжил: – Если бы наши дрова стащили бы люди, они бы не смогли это сделать незаметно, мы бы по-любому какое-нибудь движение уловили. Но мы ничего не заметили. Получается, что кто-то нам глаза отвёл. Вот так.

      – Умар! – окликнул капитан верхового. – Конь у тебя себя как вёл? Не беспокоился? Никого не почуял?

      – Ни-е-ет, вашабродя, Тизжил спокойно. Никакой шуралей не был. Никакой медведь не был.

      Синюхин повернулся ко мне:

      – Видишь? Не было.

      Я над этим уже тоже подумал:

      – Умар, а на каком расстоянии у тебя конь может шуралея почуять?

      Умар непонимающе смотрел то на меня, то на Синюхина.

      – Далеко почуять шуралея может? – спросил я, указывая на коня.

      – Далеко может, сажен полсто может, медведь может, волк может. Шуралей тоже может.

      Ну, всё понято.

      – А отсюда может почувствовать?

      Умар огляделся, подумал и сказал:

      – Отсют сажен сто может.

      Я победно посмотрел на капитана:

      – А до леса саженей триста или даже четыреста. Так что не мог конь отсюда шуралеев в лесу учуять. Вот и всё.

      – И зачем им дрова понадобились? Уж не греться ли собираются? – не поверил мне капитан.

      – Не дрова им нужны, а мы. Придём, увидим, что дров нет – за новыми полезем, а они тут как тут, из рояля в кустах повылазят.

      – Из какого рояля? – вмешался Буцин.

      – А-а-а… – я махнул на него рукой.

      – Что предлагаешь предпринять? – холодно поинтересовался капитан.

      – Валить отсюда надо. Широкими и частыми шагами, а то придут они, как стемнеет, по наши души…

      Синюхин огляделся.

      – Мы уже костры запалили, – произнёс он. – Посмотри, вокруг. Куда здесь, как ты выражаешься, валить?

      – Куда угодно, только бы от леса подальше.

      – Темнеет.