Испорченный король. Рина Кент

гребаного Эйдена Кинга не должны существовать в одном предложении.

      Тетя продолжает внимательно рассматривать меня с ног до головы, как будто она ожидает, что я упаду в обморок в любую секунду.

      – Головная боль из ниоткуда – это подозрительно. Может, нам стоит навестить доктора Альберта?

      – Это просто головная боль, Блэр, – говорит дядя от моего имени.

      – Головные боли – это симптомы самых чудовищных болезней, Джексон, – возражает она.

      – Одна из них – простая усталость.

      – Я в порядке, правда, – вмешиваюсь я, не желая, чтобы они спорили. – Я просто собираюсь немного позаниматься и лечь пораньше.

      – Сначала ужин, тыковка. И мы должны сыграть партию в шахматы. – Дядя подхватывает меня под мышку и тащит из комнаты. Он спрашивает о моем первом дне и рассказывает мне анекдот об их работнике. Он чуть не упал в обморок, когда ему позвонили и сообщили, что у его жены начались роды.

      Дядя Джексон умеет поднимать настроение, и я улыбаюсь вместе с ним.

      Тетя следует за ним, но ей не смешно. Она продолжает пристально наблюдать за мной, как будто пытается проткнуть меня взглядом насквозь.

      Как только мы приходим на кухню, я улыбаюсь.

      – Тетя, у тебя есть время немного позаниматься йогой? Это помогает при головных болях.

      – Черт возьми, да. – Она хихикает, но затем ее улыбка гаснет. – Прости, милая, у меня так мало времени для нас, девочек.

      Я качаю головой и говорю насмешливым тоном:

      – Нет, это к лучшему. Слишком много девичьего времени отвлекло бы меня от Кембриджа.

      Тетя возится за барной стойкой, а я сажусь на свободный табурет. Дядя подходит ко мне сзади и массирует мои плечи.

      – Я собираюсь хорошо подготовить тебя к Кембриджу, тыковка.

      Тетя закатывает глаза.

      – Это не игра Премьер-лиги, Джексон.

      – Игнорируй ее. – Дядя наклоняется и шепчет: – У меня есть билеты на игру «Арсенала» на следующей неделе. Угадай, кто приглашает тебя на свидание?

      Моя грудь трепещет от возбуждения. Я ненавижу футбольную команду нашей школы, или, более конкретно, я ненавижу придурков, которые играют в ней, но я люблю саму игру. Дядя обратил меня на темную сторону и превратил в канонира – непоколебимого фаната «Арсенала».

      – Тебе лучше не просить ее бросить учебу, чтобы пойти на какую-то дурацкую игру.

      – Конечно нет, – говорим мы с дядей одновременно, затем он фыркает, и я тоже не могу удержаться от смеха.

      Тетя складывает руки на груди и постукивает ногой по полу.

      Мы с дядей заняты извлечением овощей из холодильника, пытаясь подавить смех.

      – Командная работа, – шепчем мы с дядей друг другу.

      На мгновение, только лишь на одно, я забываю о том, что произошло сегодня.

      Или, во всяком случае, пытаюсь это сделать.

* * *

      Утром тетя отвозит меня в школу по дороге на работу.

      Всю ночь я вспоминала вчерашний день и подумывала о том, чтобы не появиться сегодня. Но затем у меня случилась минута гневного негодования на саму себя.

      Никто – включая Эйдена – не сломает