Ракетное утро России. Анатолий Матвиенко

души поэмы «Облако в штанах». Но как только стихли жидкие хлопки, публика немедленного потребовало свежего и горячего. В новую эру штаны с их содержимым уже не казались заманчивой темой.

      – Извольте, граждане…

      Поэт откинул назад непокорный чуб и, набрав полную грудь дымного воздуха, бросил в зал чеканные строки:

      На фронте

      ракетном

      ширятся стычки, -

      враг наступает,

      не тратит времени.

      Ракетчик,

      готовься

      к перекличке

      боевой

      готовности

      Академии!

      В том же грозно-восторженном духе поэт молотил минут пять, сорвав аплодисменты.

      – Чует моя мадам сижу, шо-то складно он малюет.

      – Пятая точка молодого коллеги подсказывает, что поэт излишне осведомлён о наших внутренних делах, – перевёл Георгий.

      Немец промолчал, Бестужев пожал плечами.

      – К нам много внимания. В курсе дел рабочие из мастерских «Русского Витязя», куда непрестанно бегаем с заказами. Чему удивляться? Разве что автографы у нас не просят.

      Яркая брюнетка с переднего ряда, явно склонная к экзальтации, продолжала хлопать и вскрикивать «Браво! Браво, Маяковский!», когда остальная публика успокоилась. На смену вышел бородатый учёный муж с лекцией «Есть ли жизнь на Марсе», за ним снова поэт – юноша с погасшей трубкой в углу рта. Он читал минорную лирику. Непременно коснулся новомодных ракет, куда уж без них, его строки веяли печалью – теперь о грядущем расставании с Землёй.

      Мы теперь взлетаем понемногу

      В небеса, где тишь и благодать.

      К звёздам вверх, и скоро мне в дорогу

      Лётные пожитки собирать.

      Милые березовые чащи!

      Ты, земля! И вы, равнин пески!

      В корабле, с орбиты уходящем

      Я не в силах скрыть своей тоски.

      От стихов Есенина брюнетка расплакалась, и Бестужев кинулся в атаку, перегнувшись через сиденье переднего кресла. Он немедленно «включил итальянца».

      – Любезная синьорина! Хотите, я познакомлю вас с настоящими ракетчиками? Меня зовут Евгений.

      Брюнетка обернулась, не прекращая прижимать уголок платочка к глазу, её строгая спутница немедля дала встречный залп:

      – Тоже мне, нашлись ракетчики… Лица гладкие, костюмы дорогие. Банкиры какие или маклеры, а Виолетту решили романтикой завлечь? Оставьте, граждане.

      – Дупель пусто, – прокомментировал Серёжа. – Заметь, Жора, дамы нас в упор не видят. Даже отшить не соизволили, как нашу золотую парочку. Мордой или прикидом не вышли?

      – И ты туда же… Решил прифасониться перед дамами на фоне барона и владельца «Руссо-Балта»?

      Впрочем, настойчивость Бестужева Георгий зря недооценил. У выхода из зала ловелас бросился в новое сражение по всем правилам тактического искусства: пустил в бой авангард в виде сладких речей, а потом ввёл в бой резерв, показав сверкающее лаком авто. Жаль, что не учёл численность соперника: