1212. Или Художественно-историческое вольное повествование о детском франко-германском крестовом походе. Игорь Попов

рыцарские, с нашими сравнить на прочность. О том и мечтаем, – сказал старший из сыновей, Василий.

      Сёстры прыснули при его речах, но отец поднял широкую ладонь и молвил:

      – Берегу вас, сыновья мои, от походов. Пока не вижу в вас крепости на поле бранное выйти, хоть на окраешек. Но всему своё время, ещё намашетесь мечами до звёзд в глазах. А просьбу вашу выполню – у чуди есть тевтонские мечи, верно знаем. А вам, дочери милые, бусы из янтаря привезу, уж дюже красивые, говорят! Юрий, пойдём с тобой проедемся по городу, разговор есть к тебе.

      Юрий, самый младший из детей, внимательно посмотрел на отца и сказал:

      – Я быстро, тятя, – и побежал в свою горницу переодеваться.

      Дворовая челядь крестилась в своих покоях, чутко прислушиваясь к разговору Мстислава с княжичами. Появляться на глаза князю без его разрешения никак невозможно, а посему не буди лихо, пока оно тихо.

      Конюший Тишило, добрый малый, одетый в просторную рубаху и штаны из льняного холста, подвёл к князю двух боевых коней, поклонился до земли и отдал длинные поводья в руки Мстислава Мстиславовича.

      Удатный был одет в длинный кафтан, подпоясанный вышитым дивным орнаментом поясом, на плечи наброшен плащ-корзно алого цвета, костюм дополняли круглая расшитая бордовая шапка с меховым околышем из горностая и сафьяновые сапоги землистого цвета. Верный Атказ слегка опустился на левое колено и легонечко всхрапнул. Удатный аккуратно вставил носок сапога в стремя и стремительно взлетел в деревянное седло, обшитое толстой кожей. Конь заиграл под ним, чувствуя сильного седока, которого по-своему, по-лошадиному стал уже понимать и подстраиваться под его ездовую манеру всем своим мускулистым телом.

      – Красота, княже, борзо вскочил! – Тишило не сдержал нахлынувших на него чувств и воздел обе руки к небу.

      Отец посмотрел на сына с высоты конского роста и крикнул басовитым голосом:

      – В стремя!

      Юрий повторил отца до мелочей: вставил ногу в стремя и в мгновение ока оказался в малом седле, специально сделанном под него. Белая кобыла сначала повела влево, пританцовывая, но, осаженная натянутым поводом неслабой руки, вмиг стала послушной и кроткой.

      – Молодца! – Тишило и здесь не удержался от лестной оценки и поднял правую руку вверх.

      Мстислав с интересом посмотрел на сына, как будто что-то новое увидел в нём, и улыбнулся в бороду: не такой уж он и недотёпа. Вспомнил он постриг Юрия, древний ритуал, когда юного княжича сажали на седло, опоясывали мечом, а потом священник состригал ему прядь волос. Затем седло вместе с четырёхлетним наездником перемещали на боевого коня. Великий князь Владимирский Всеволод Большое Гнездо, с которым Мстислав и его родственники имели большую вражду, любил этот ритуал: восемь сыновей – восемь постригов, набил руку. А за сим зрелищем наблюдали четыре его дочери.

      Юрий на коне смотрелся по-взрослому: одетый в серый кафтан с широкими рукавами,