Тайна «Голубого поезда». Трагедия в трех актах (сборник). Агата Кристи

здесь же стояли коробка для шляп и пара чемоданов. Внезапно детектив повернулся к Кэтрин:

      – Вы были здесь вчера. Посмотрите, изменилось ли здесь что-нибудь? Может быть, пропали какие-нибудь вещи?

      Девушка внимательно осмотрела оба купе.

      – Да, – сообщила она, – пропал бордовый сафьяновый саквояж. На нем были инициалы Р.В.К., и он был похож или на маленький чемоданчик, или на большой футляр для драгоценностей. Когда я его видела, он был в руках у горничной.

      – Ах вот как! – воскликнул Пуаро.

      – Но ведь ясно, – предположила Кэтрин, – правда, я в этом ничего не понимаю, но ясно, что если пропали горничная и саквояж, то все становится на свои места?

      – Вы хотите сказать, что горничная похитила драгоценности? Нет, мадемуазель, и на то есть очень серьезная причина, – сказал комиссар.

      – Какая же?

      – Горничная осталась в Париже. Думаю, что вы сами захотите услышать рассказ проводника, – сказал полицейский конфиденциальным тоном, повернувшись к Пуаро. – Он наводит на некоторые размышления.

      – Думаю, что мадемуазель тоже будет небезынтересно, – предположил тот. – Вы ведь не возражаете, месье комиссар?

      – Нет, – ответил Ко, который совершенно очевидно возражал. – Конечно, нет, месье Пуаро, если вы так считаете. Вы уже закончили здесь?

      – Думаю, да. Еще только один момент…

      Сыщик переворошил пледы и поднес один из них к окну, сняв с него что-то пальцами.

      – Что это? – резко спросил месье Ко.

      – Четыре темно-рыжих волоса… – Детектив наклонился над мертвой. – Да, они принадлежат мадам.

      – Ну и что из этого? Вы что, считаете это важным?

      Пуаро бросил плед назад на полку.

      – Кто знает, что важно, а что нет? На этой стадии ничего сказать нельзя. Но наша задача состоит в том, чтобы тщательно исследовать любой, даже самый ничтожный факт.

      Они вернулись в первое купе, и через несколько минут туда был доставлен для допроса проводник.

      – Ваше имя Пьер Мишель? – уточнил комиссар. – Я хочу, чтобы вы еще раз рассказали этому джентльмену, – тут комиссар указал рукой на Пуаро, – то, что вы рассказали мне о происшедшем в Париже.

      – Конечно, господин комиссар. Уже после того, как мы отъехали от Лионского вокзала, я пришел постелить постели, думая, что мадам пошла обедать, но у нее в купе была корзинка с едой. Она сказала, что ей пришлось оставить горничную в Париже, поэтому мне надо застелить только одну постель. Мадам перешла с едой в соседнее купе и сидела там, пока я стелил постель. Потом она сказала мне, что не хочет, чтобы ее будили рано утром, а хочет подольше поспать. Я сказал, что все понимаю, и она пожелала мне спокойной ночи.

      – А вы сами в соседнее купе не заходили?

      – Нет, месье.

      – Вы случайно не заметили там среди багажа пурпурного сафьянового футляра или саквояжа?

      – Нет, месье, не заметил.

      – Как вы