Здравствуй, брат мой Бзоу!. Евгений Рудашевский

Еще как жив! И будет жить. Ведь так?

      – Чего же он не уплывает?

      – Подожди! Пусть сил наберется. Ты пока рыбки принеси.

      – Ну, буду я бегать!

      Амза, нагнувшись, продолжал гладить голову дельфина. Даут постоял, затем цокнул языком, вздохнул и зашагал к дому:

      – Ладно, подожди. Сейчас принесу. Только отец убьет, если узнает.

      Зверь тем временем возвращался в сознание: чаще шевелил хвостом, напрягал плавники. Увлажненная, его кожа стала еще более гладкой.

      – Дад, чего это ты его наглаживаешь? – крикнул стоявший у камней старик Ахра Абидж.

      – Здравствуйте, – смутился Амза и шагнул к берегу.

      – Ну как, упругий, да?

      – Да.

      – Упругий… – Ахра присел на ржавую бочку. – Я тоже в молодости трогал дельфина. Их тут много, но к человеку редко плывут. Ко мне приплыл однажды.

      Старик усмехнулся, посмотрел на свои исчерченные полосами сапоги, потрогал ноговицы[5]. Амза любил его рассказы, но сейчас боялся продолжения – придется слушать Ахру, а так хочется заняться дельфином…

      – Здравствуйте! – поздоровался Даут, на бегу взлязгивая ведром, в котором были две рыбины.

      – О… вы его и кормить решили! Что же это, приручаете?

      – Ага, – улыбнулся Амза.

      Дельфин в следующие минуты окончательно ожил. Медленно плавал вдоль берега, смотрел на братьев.

      – Интересно, это мальчик или девочка? – спросил Даут.

      – Тебе-то что?

      – Ну… интересно.

      Солнце поднялось над холмами, укрепило день. Облаков не было. Ветер бережно подталкивал волны к гальке. Пахло морем. Со стороны Пицунды выплыли две лодки, за ними следовал баркас. Возле пятиэтажки взвыла бензопила, затем в многоголосых окриках умолкла. Над бухтой пролетели две чайки.

      Дельфин отплыл от братьев. Амза бросил ему небольшого осетра. Афалина заинтересовался подарком, но, вместо того чтобы съесть его, начал им играть: неспешно подталкивал носом, топил, затем поднимал к поверхности. Осетр вернулся к Амзе. Юноша рассмеялся.

      – Значит, не голодный, – Даут нахмурился.

      Амза, стоя в воде, опять кинул рыбу – теперь подальше. Все повторилось.

      Дельфин оставался безмолвным. Отплывал от берега. Возвращался. Играл осетром. Иногда оставлял на поверхности лишь загнутый серпом плавник и застывал на месте. Порой переворачивался, закручивал хвостом ворчащие буруны.

      Амза был так счастлив, что постоянная улыбка утомила лицо. Найти дельфина на берегу, трогать его, затем спасать – это было необычным, радостным делом. Амза представлял, какими словами и жестами расскажет обо всем родителям.

      – Не понимаю, зачем он выбрался на берег? – промолвил Даут.

      – Не знаю… Наверное, случайно.

      Старик Ахра, наблюдавший за братьями, скрутил папироску, смочил шов языком и закурил. Дым медленно опускался из его носа, путался в седых усах, затем густыми завитками расплывался по сторонам.

      Подаренная афалине рыба наконец утонула.

      – Амза, пора идти. Мама

5

Ноговицы – вид плотных чулок, покрывающих голень и колени. Натягивают поверх голенища сапога.