Княжья травница. Ульяна Гринь

смогли бы спасти её на этой стадии.

      – А раньше? Ты смогла бы, травница?

      Я покачала головой:

      – Не здесь, не травами. Там, откуда я родом, такие болезни лечат, но не всегда успешно. Княгиня хотела дать тебе ребёнка, поэтому жила… Но сегодня болезнь убила её.

      – Ты должна была спасти её, – гневно бросил он и отвернулся так, что я не видела его лица. Князь, мой князь… Я не всемогуща.

      – У тебя осталась дочь, люби её.

      – Мне нужен сын! Мне нужна была жена, чтобы родить сына! Я позвал тебя, потому что ты спасла меня! Ты должна была спасти и её тоже!

      – Прости меня, светлый князь, – покаялась неизвестно отчего. Мне показалось, что сейчас ему нужно только это – только знать, что виноват кто-то другой. Пусть это буду я. Пусть…

      – Уходи, ведьма!

      Он выплюнул эти слова почти с ненавистью. Моё сердце отозвалось болью. Он никогда не полюбит меня… Никогда не посмотрит с нежностью, никогда не возьмёт за руку. Никогда не поймёт, как сильно я люблю его!

      – Прости, – пробормотала ещё раз и отошла.

      Спустившись по ступенькам, двинулась в сторону ворот. Слёзы застилали глаза, и я шла, нащупывая дорогу ногами. Как всё обернулось! Зачем я попала сюда, зачем? Все меня ненавидят и боятся, ни друга, ни подруги, даже пожаловаться некому, даже поплакаться на чьём-то плече не могу! Проклятый мир! Проклятое время, где нельзя спасти умирающую женщину…

      В ладонь ткнулось что-то мокрое. Я вскрикнула от неожиданности и, вытерев глаза, опустила взгляд.

      Бурый пёс смотрел неотрывно круглыми карими глазами. Я невольно улыбнулась:

      – Привет, Буран. Давно не виделись.

      – Давно, – согласился он, как всегда, без слов. – Провожу.

      – Да я сама дойду, не впервой!

      – Провожу, – упрямо повторил пёс. – Ночь.

      – Ну пошли тогда, – усмехнулась, проходя в отворенные передо мной ворота. – Но я не буду с тобой говорить, прости, мне нужно помолчать.

      – Молчи, – с лёгкостью согласился Буран. – И я молчу.

      Ступив на дорогу, ведущую к лесу, я вздохнула. Что ж всё так плохо-то? Сегодня тот самый день, когда просто нужно напиться, чтобы забыть хоть на одну ночь. А когда нечем напиваться, это не жизнь, а смех один. Чем я заслужила это попадалово?

      Глава 2. Реальное попадалово одной хорошей девочки

      Июнь 20 число

      Когда я была маленькой, мы с мамой однажды шли по улице и к нам пристала цыганка. Я помню всё так ясно, как будто это случилось вчера. У цыганки были чёрные, как ночь, глаза, и они заглянули мне прямо в душу. Мама хотела оттащить меня, закричала, принялась совать цыганке деньги, но та презрительно плюнула в её сторону. Я не могла сдвинуться с места и, как завороженная, смотрела на эту странную Бабу Ягу в цветастых юбках. На груди женщины лежали, чуть позвякивая при каждом движении, бусы и золотые монетки на ниточке. Потом уже я узнала, что это называется монисто, а тогда просто смотрела на них и не могла оторвать взгляд.

      Грубая кожа заскорузлой ладони коснулась моей щеки, цыганка пошевелила губами и сказала