Волчья невеста. Марина Эльденберт

ней следов. Где мы найдем еще одну нетронутую девицу? – Он отпустил руку генерала, который принялся растирать запястье, и посмотрел прямо мне в глаза: – Или там, откуда ты, еще много таких девиц?

      Мне стало дурно, как представила, что эти уроды позарятся на мою младшую сестру или на других девчонок по соседству. Нет, не бывать этому!

      – Я не успела стать женой, потому что вы моего жениха на войну призвали, – выпалила я.

      – Как удачно, – хмыкнул зверь, за что я подарила ему новый злой взгляд.

      – Из-за нее нас всех уничтожат, – генерал помрачнел еще сильнее и посмотрел на Лиама: – Или из-за тебя.

      От звериного рычания, вырвавшегося у вервольфа, у меня встали дыбом все волоски на коже, холодок прокатился по спине, несмотря на духоту шатра.

      – Напомнить тебе, Дорсан, благодаря кому твоя голова все еще у тебя на плечах, а не гниет на колу после одного из побоищ, устраиваемых альфами? Этот план предложил я. Мне и доводить его до конца.

      Генерал и так потерял уважение в моих глаза, а сейчас вовсе побледнел и словно стал меньше ростом.

      – У тебя две недели, – сказал он. – Через две недели мне нужны тринадцать покорных моей воле девиц. Ни днем меньше.

      Он бросил на меня еще один брезгливый взгляд и вышел. Кажется, мы испытывали друг к другу одинаковые чувства. Но с генералом все было понятно: будь его воля, он бы меня прогнал или отдал бы своим воякам. А вот Лиам… У него на меня были какие-то свои планы, которые хорошо бы узнать. Впрочем, он мне этого не позволил, потому что вышел вслед за Дорсаном.

      Я принялась осматриваться, пытаясь найти что-то, что поможет справиться с веревкой. Но из вариантов пока была только оставленная на столе бутылка. Если разбить ее, то можно использовать осколки для того, чтобы избавиться от оков. А потом… Потом действовать по обстоятельствам. Свободные ноги могут далеко унести!

      Я не знала, что здесь происходит, что придумал генерал на пару со зверем, но я и не хотела этого знать. Я перевернулась на бок и поползла в сторону стола, напоминая себе гусеницу-переростка. Расстояние оказалось не таким большим, но я всякий раз замирала, когда слышала шаги за стеной шатра, прислушивалась. Сердцо шумело в ушах, словно я провалилась в реку. Но, когда я все-таки доползла до стола, то что есть силы ударила по ножке. Раз, второй, третий. Бутылка закачалась и свалилась, расколовшись и обрызгав меня вином и осколками. Я же успела зажмуриться, защищая глаза.

      – Это что такое? – раздалось гневное от входа. – Решила повредить свою прекрасную шкурку?

      Меня подняли в воздух, как котенка, и снова швырнули на матрас, выбив из меня дыхание. А затем Лиам навис надо мной и указал пальцем мне в грудь:

      – Это теперь мое. Не вздумай что-то с собой сделать. Я знаю, как заставить тебя кричать от боли, даже не прикасаясь к тебе. Все понятно?

      Он говорил спокойно, но в каждом его слове чувствовалась угроза. Такая, что все мои инстинкты требовали подчиниться. Спрятаться. Молчать. Сдаться. Но вот еще!

      – Понятно, – ответила я, но моему голосу не хватило твердости.

      Он