Арьяны. Зов крови. Елизавета Версан

в автомобилях?

      – Не особо.

      Парень недоверчиво щурится.

      – Но знаешь, как должна выглядеть приборная панель?

      – Это и первоклассник знает.

      Пашка усмехается. По-доброму, как обычно делают старшие братья. Это вселяет надежду: может, общая трагедия поможет нам сблизиться?

      – Забавная ты, – мягко отзывается он и, немного помолчав, поясняет. – Я многое пересобрал в нём под себя. Так что снаружи, может, это и Ниссан, а внутри – нечто совсем другое.

      В этот момент взгляд цепляется за странное движение на встроенном экране навигатора. Похоже, Пашка и над ним поколдовал. В его версии устройства стандартную карту заменяет вращающийся глобус с рассредоточенными по нему красными треугольничками, каждому из которых присвоен индивидуальный номер: A1, A2, А3… Раз в минуту навигатор фокусируется на одном из них, мгновенно увеличивая масштаб, и на экране появляется информационное окно с координатами. Например: «А1, Аргентина, Конеса, 40°06' ю.ш. 64°26' з.д. Статус: в безопасности». Понаблюдав за чудо-GPS какое-то время, подмечаю интересную особенность: большая часть объектов находится в Скрове, у некоторых даже координаты совпадают. Периодически в поле зрения попадает движущийся в сторону города A-нулевой треугольник зелёного цвета со странным статусом «Потенциальная угроза». Не трудно догадаться, что это мы.

      – Твой навигатор пишет, что мы в опасности.

      – Разве? – деланно удивляется парень.

      Я раздраженно закатываю глаза.

      – Может, не будем уподобляться героям мыльных опер?

      – Это ты так элегантно попросила не корчить из себя дурачка?

      – Именно.

      – Что ж, – тянет Пашка, выдержав драматическую паузу. – Это прототип системы наблюдения, которую я разрабатываю для одного заказчика. Как видишь, не всё работает гладко. К примеру, езду на машине он расценивает как потенциальную угрозу. Ещё не придумал, как прописать исключения, не повредив основной алгоритм.

      – Так это программа слежения?

      – Отслеживания.

      – Какая разница? – фыркаю я в ответ на его учительский тон.

      – Большая вообще-то. Слежка подразумевает вторжение в частную жизнь, причём не из гуманистических соображений. А отслеживание – процесс добровольный и согласованный. И цель у него одна – быстрое реагирование в случае опасности.

      – Говоришь, как типичный политик, оправдывающий неправомерные действия благими намерениями. Куда ими дорога вымощена, думаю, ты и без меня знаешь.

      – А ты у нас, значит, моралистка? – спрашивает Пашка без издёвки, будто впервые разглядев во мне нечто интересное.

      – Просто люблю называть вещи своими именами.

      Он хмыкает, но больше не пытается завязать разговор.

      Промышленный пейзаж за окном постепенно сменяют огни многоэтажек и неоновые вывески. Даже в этот час улицы полны людей. Запоздалые трапезники наслаждаются кухней на летних верандах кафе и забегаловок. Молодёжь нестройным