Закон сохранения вранья. Галина Куликова

как можно глубже. Она осталась стоять возле двери, глядя на нежданную гостью в упор.

      – А что могло случиться? – сварливо отозвалась прабабка, озираясь по сторонам. – Я не умерла, значит, все в порядке. Просто приехала тебя проведать. В конце концов, ты – моя единственная родственница.

      – Как это? – рассердилась Вероника. – А Зоя? И у нее двое мальчиков – Миша и Коля.

      – Их я не желаю знать, – отрезала старуха.

      – Но почему?!

      – А ты будто не знаешь? – Прабабка зыркнула на нее и снова принялась разглядывать развешанные повсюду картины.

      – Откуда бы мне знать? Вы ведь ничего не рассказываете! И тетка Зоя тоже.

      – Еще бы она тебе рассказала! – фыркнула старуха. – Но я думала, у тебя есть глаза.

      – У меня есть глаза, – запальчиво ответила Вероника.

      – Вот и разуй их! – грубо сказала Маргарита Прохоровна.

      Повисло молчание, и Бороздин, кашлянув, предложил:

      – Хотите чаю?

      – Да, Маргарита Прохоровна, хотите чаю? – эхом откликнулась Вероника, нахмурив лоб.

      – Не хочу. Я просто заехала посмотреть, как живет моя наследница.

      – И как? – сделав глуповатую физиономию, спросил Бороздин.

      – Она живет в хлеву. Да еще и в грехе. – Старуха проворно поднялась на ноги и в упор посмотрела на Бороздина: – Когда вы женитесь на моей правнучке?

      – Э-э… – пробормотал тот. – Женитесь? Я не понял…

      – Никогда, – ответила за него Вероника, хотя могла промолчать и послушать, как тот вывернется. – Он уже женат.

      – Как это вульгарно, – пробормотала старуха и, окинув Бороздина брезгливым взглядом, словно таракана, застуканного в сахарнице, направилась к двери. – Я ухожу.

      – Вы бы предупредили, что приедете, – пробормотала Вероника.

      – Зачем? Чтобы ты заранее заварила чай? – пожала плечами прабабка. – До свидания, Вероника. Приятно было поболтать.

      Она вышла и захлопнула за собой дверь с такой силой, что картины на стенах возмущенно вздрогнули.

      – Могла бы сказать, что ей нравится твое творчество, – заметил Бороздин, который чувствовал себя не в своей тарелке. Чуть-чуть. Ведь он же не виноват, что уже женат.

      – Зачем она вообще приезжала? – пробормотала Вероника, поежившись. – Что за дурацкая инспекция?

      Через неделю после прабабкиного визита Вероника позвонила ей, но к телефону подошла сиделка и сказала, что Маргарита Прохоровна отдыхает. Больше не было ни встреч, ни звонков.

      И вот теперь Вероника стояла на пороге старухиной квартиры и против воли волновалась. Дверь ей открыла чопорная дама в длинном платье под горлышко с кружевным воротничком. Она тихо поздоровалась и тут же опустила глаза долу. Казалось, она вынырнула прямо из прошлого века и продолжает существовать в этом как ни в чем не бывало.

      Квартира оказалась совсем не такой, какой Вероника ее себе представляла. Она думала, что здесь мрачно, темно и сыро, пахнет лекарствами и влажной