Королева праха и боли. Лив Зандер

воздухом, и тут же пожалела об этом, ибо тошнотворная вонь обугленной плоти и жженых волос опалила и сдавила мне гортань, не давая провыть:

      – Мой ре…

      Енош грубо стиснул мое горло, ставя меня на подгибающиеся ноги:

      – Я верил тебе. Доверял. Я пожертвовал собой, чтобы ты могла убежать, а ты меня бросила. Нарушила клятву, столь же легко и быстро, как и любой из твоей омерзительной породы. – Рука его соскользнула с моего лица, лишая меня тепла, и Енош сделал шаг назад, болезненно увеличив расстояние между нами. – Моя коварная, подлая, вероломная жена… Я обожал тебя, как никого на свете.

      Я вздрогнула. Пустота между нами казалась ледяной стеной. От ее холода стыла неподвижная кровь в моем мертвом сердце. Он, верно, сошел с ума от ярости. Иначе почему он говорит о предательстве, даже не упоминая о моем ребенке?

      О нашем ребенке!

      Подталкиваемая отчаянием, притягиваемая жаром его тела, я потянулась к его груди:

      – Я все могу объяснить, но мне нужно знать…

      – Ш-ш-ш… – Он прижал ладонь к моему рту, и бесценное тепло опалило мне губы. – Я не желаю больше слушать твою ложь, маленькая. Твои плоть и кости неспокойны, их влечет к Бледному двору. В конце концов, именно там твое место, среди останков мертвых, моя холодная, бесчувственная жена.

      – М-м-м-х-ммм…

      Ужас наполнил мою грудь. Я вскинула руку, протиснула кончики пальцев под ладонь мужа – и коснулась грубой, точно пергаментной, кожаной заплаты, запечатавшей мои склеившиеся губы. Я согнулась пополам и рухнула на землю, оказавшись в окружении повизгивающих и хихикающих трупов Ярина.

      Тысячу раз, тысячью смертей умерла моя душа, когда я потянулась к Еношу, умоляя об утешении, крича всем своим существом: «Хозяин, хозяин!»

      – Да, я твой хозяин, а смерть – твоя вечная тюрьма. – Пренебрежительный взмах руки поставил меня на дрожащие ноги. Согнутым пальцем он подцепил мой подбородок и задрал мне голову навстречу своей кривой ухмылке. – Я буду твоим стражем, твоим судьей, твоей карой, но… Увы, никогда я не стану твоим прощением.

      Глава 2

      Ада

      Слабость смяла, скрутила тело. Едкая злоба Еноша потрясла меня до глубины души, превратив в дрожащее растоптанное месиво. Разве он не чувствует дитя? Или ему, объятому гневом, все равно? Неужели ребенок мертв? Мертв – в моем животе? Или моя утроба уже исторгла его?

      Каждый раз, когда я пыталась разлепить губы, чтобы выразить свою скорбь, кожаная заплата на рту натягивалась, причиняя жуткую боль, вонзающуюся даже в ноздри.

      Мне нужно было знать!

      Я принялась скрести ногтями лоскут, но пальцы мои слишком сильно дрожали, да и все тело сотрясал дьявольский озноб. Почему так холодно?

      – Не останешься еще ненадолго, братец? – В руке Ярина вырос украшенный сотнями сверкающих каменьев кубок, а сам Ярин, полностью обнаженный, блаженно погрузившись в океан подушек, откинул назад золотисто-каштановые волосы. – Наблюдать за вашими семейными сценами – такое наслаждение, что я уже тоже почти подумываю поискать себе жену.

      Енош усмехнулся:

      – Отправь