Звук и ярость. Уильям Фолкнер

глядя на Джейсона. Дилси схватила ее руку. Они дрались. Стакан разбился на столе, и вода бежала в стол. Квентин побежала.

      – Мама опять больна. – Сказала Кэдди.

      – Конечно, больна. – Сказала Дилси. – От такой погоды кто хочешь заболеет. Ну, когда же ты кончишь есть, малый.

      Черт бы тебя побрал, сказала Квентин. Черт бы тебя побрал. Мы слышали, как она бежит по ступенькам. Мы пошли в кабинет.

      Кэдди дала мне подушку, и я смотрел на подушку, и на зеркало, и на огонь.

      – Мы не должны шуметь, потому что Квентин занимается. – Сказал папа. – Что ты делаешь, Джейсон.

      – Ничего. – Сказал Джейсон.

      – В таком случае, может быть, ты придешь делать это сюда. – Сказал папа.

      Джейсон вышел из угла.

      – Что ты жуешь. – Сказал папа.

      – Ничего. – Сказал Джейсон.

      – Он опять жует бумагу. – Сказала Кэдди.

      – Подойди сюда, Джейсон. – Сказал папа.

      Джейсон плюнул в огонь. Она зашипела, развернулась, стала черная. Потом она была серая. Потом она ушла. Кэдди, и папа, и Джейсон были в мамином кресле. Глаза Джейсона были распухшие и закрытые, а его рот двигался, словно пробовал. Голова Кэдди была на плече папы. Ее волосы были как огонь, и маленькие точки огня были в ее глазах, и я пошел, и папа меня поднял в кресло, и Кэдди меня держала. Она пахла, как деревья.

      Она пахла, как деревья. В углу было темно, но я видел окно. Я сидел на корточках и держал туфлю. Я не видел туфлю, но мои руки ее видели, и я слышал, как становится ночь, и мои руки видели туфлю, но себя я не видел, но мои руки видели туфлю, и я сидел там на корточках и слышал, как становится темно.

      Вот ты где, сказал Ластер. Посмотри-ка, что у меня есть. Он показал его мне. Знаешь, где я его взял. Мне мисс Квентин дала. Я ж знал, что все равно пойду. А ты чего тут делаешь. Я уж думал, ты сбежал во двор. Тебе что, мало. Весь день выл и пускал слюни, а теперь вот запрятался в пустую комнату и бормочешь тут. Идем-ка ложиться спать, чтобы я успел к началу. Сегодня я не могу с тобой всю ночь дурака валять. Как затрубят, только меня тут и видели.

      Мы не пошли в нашу комнату.

      – Мы тут болеем корью. – Сказала Кэдди. – Почему мы сегодня будем спать тут.

      – А тебе не все равно, где спать. – Сказала Дилси. Она закрыла дверь, и села, и начала раздевать меня. Джейсон начал плакать. – Тише. – Сказала Дилси.

      – Я хочу спать с Буленькой. – Сказал Джейсон.

      – Она больна. – Сказала Кэдди. – Ты будешь с ней спать, когда она выздоровеет, правда, Дилси.

      – Ну-ка, тише. – Сказала Дилси. Джейсон стих.

      – А тут наши рубашки. – Сказала Кэдди. – Словно мы переехали.

      – И побыстрее их надевайте. – Сказала Дилси. – Расстегни-ка Джейсона.

      Кэдди расстегнула Джейсона. Он начал плакать.

      – Ты хочешь, чтобы тебя выдрали. – Сказала Дилси. Джейсон стих.

      Квентин, сказала мама в коридоре.

      Что, сказала Квентин за стеной. Мы слышали, как мама заперла дверь. Она посмотрела в нашу дверь, и вошла, и нагнулась над кроватью, и поцеловала меня в лоб.

      Когда ты его уложишь, пойди и спроси Дилси,