Сашкино лето, или Четыре неудачных операции доктора Снегирева. Антон Москатов

к нему бегали не только соседи.

      – Если б ты знал, откуда сорвал меня, – без тени горечи и обиды сказал Снегирев.

      – Пил? – чувствительный нос уловил запах перегара.

      – А! – легкомысленно отмахнулся друг, – чуть-чуть, – и пальцами показал сколько. – Завидно?

      Олег не ответил.

      Девушка лежала на диване, укрывшись несмотря на духоту, одеялом. Озноб колотил ее, лоб – покрыт испариной.

      Саша беглым взором резанул по комнате. На стене – видавший виды красный ковер, обойки, просившиеся на покой. Ремонт запоздал на двадцать лет. Учительская работа – святая, а зарплата – нищенская. А когда семейная чета – учительская, все что можно сделать – навести порядок и поддерживать чистоту, стирая с огромных книжных полок, пыль.

      Видно, отразилось это в глазах Снегирева: глядевший на него Семен Андреевич, под колючим взором сник, и еще раз убедился в правильности его оценки участковым врачом.

      – Сколько дней температура?

      – Три… – жалобно и приниженно проскулил учитель. Будто пойманный за непотребщиной.

      – Олежек, – обернулся к стоящему за спиной другу, и неопределенно указал пальцем в сторону, – скорую.

      – Но, – попробовала тихонечко возмутиться жена Семена Андреевича.

      – Никаких «но», – отрезал Снегирев.

      – Участковая сказала…

      – Участковой здесь нет. Да и я, наверное, пойду, – Саша развернулся и шагнул к выходу.

      Он был обидчив и человеческое горе не оценивал, а мерил индивидуальным, особенным мерилом. Олег это знал. И, несмотря на дружбу, от этой сцены стало противно. Хирургом Снегирев был отменным, но и скотиной порядочной. Особенно в поведении. Казалось, ничто его не могло задеть.

      – Саша, – веско, словно толкнул в грудь, остановил его Чичурин.

      – С госпитализацией вы опоздали ровно на три дня! – без интонации произнес он, поднятые пальцы трусились перед лицами испуганных родителей. – Олег, на пару слов!? – Едва вышли в коридор, наклонился к уху, горячо и гневно зашептал, – Олег, срочно – это не просто срочно. Это – сейчас же. В гнойную и – прокалывать сустав. Дренаж… Капельницы! Не знаю, что там за участковая, но удавить ее можно! Как гниду! – он обернулся и заметил, как чета учителей застыла в дверном проеме. С недоверием, надеждой и испугом глядели пожилые люди на молодых врачей. Одного из них Семен Андреевич учил физике и математике в школе. Жаль, не пригодились знания. Олег прекрасно разбирался в предметах, даже выигрывал школьные олимпиады.

      Снегирев замолчал, выжидающе поглядывая на хозяев.

      – Доктор, мы все слышали. Это правда?

      Саша поиграл желваками.

      – Олег, я подожду в коридоре. Заодно «скорую» вызову. Подготовь девочку, – добавил, стараясь сдержать гневное, неожиданно взявшееся, раздражение.

      Саша, как и все опытные врачи, знал, куда звонить, чтоб машина приехала быстрее. И пренебрегать знаниями не стал. Ситуация требовала.

      В