Сашкино лето, или Четыре неудачных операции доктора Снегирева. Антон Москатов

зуму подрастающую молодежь, которой ум – разум казался излишеством.

      – Дочка у него…

      – Дочку не помню. Скажи, в чем дело?

      – Ты бы сам сходил, переговорил, – в голосе слышалась тревога.

      – Мам, устал, как собака. До утра не потерпит?

      – Не потерпит, – спокойная и нетребовательная, она проявила напор. – Семен Александрович ждет с обеда. Несколько раз приходил. А ты трубку не брал.

      – У меня был прием, – сухо ответил Олег. Что творилось в душе, не мог представить и предсказать самый близкий человек.

      Не успел договорить, как в незакрытую дверь постучали, и ввалился сам учитель.

      Одного взгляда хватило понять – дело серьезное. До крайности расстроенный, с ввалившимися от горя глазами.

      Лето галдело за окном на все лады, обещая беззаботную жизнь, но, обмануло. Нина, так звали дочь, была поздним и единственным ребенком. Родители души в ней не чаяли, и было за что. Она окончила школу, получив золотую медаль, и собиралась поступать в институт. Да и красивой была – волосы темные, длинные, глаза на круглом, улыбчивом лице – светлые, бездонные, наивные.

      – Семен Андреевич, – засуетился Олег, чувствуя его боль, – ты ж не стой на пороге, присаживайся, рассказывай, – усталость как рукой сняло, пробудив рабочее, несуетное напряжение.

      – Да, ты прости меня, Олег, – опустил глаза отец, – не удобно как-то. Просто, так вышло…

      – Брось, Семен Андреевич, рассказывай.

      – Знаешь, ничего, вроде, и не произошло. На море ездили. Нине скоро в другой город ехать, ей бы отдохнуть. Выпускные экзамены, подготовительные. Сам понимаешь, устала… – он тяжело вздохнул. – Поскользнулась на камнях, упала. Ободрала коленку…

      – Семен Андреевич, Нина где?

      – Нина? – он был погружен в себя, и вопрос сразу не понял. Задумался. – Дома… Дома лежит. Врач участковый димексид1 прописала, компрессы ставить. Мы их ставим, – заверил учитель, словно от убежденности зависело исцеление.

      – Пойдем?

      – Да-да.

      Олег не сомневался в серьезности произошедшего. Учитель был воспитанным человеком, боявшимся причинять беспокойство. Потому приход – явление неординарное.

      Пока спускались – лифт не работал, Семен Андреевич, проглатывая окончания, торопливо рассказывал:

      – Посмеялись и все. Разве от такого что-то страшное бывает? – спросил, заглядывая в глаза, ожидая поддержки, ждал, Олег будет убеждать в обратном. – Хотели смазать йодом, а потом побежала купаться – забылось. А к вечеру в колене боль появилась. Пришлось срочно уезжать, на ночевку не остались. Ночью Нина намучалась, ногу не знала, как положить. Несколько раз я вставал, проведывал, жене не сказали… Нина не любит маме ничего рассказывать, все больше мне. Утром, вроде, отпустило. Побежала гулять, пол дня на ногах провела… – Семен Андреевич лепетал, растеряв академическую уверенность, превратился в испуганного старика, – … а теперь у нее температура тридцать девять и нога сильно распухла. Шевелить не может. Стонет, бедненькая, – учитель всхлипнул, незаметно, будто носом шмыгнул.

      Они вышли в пыльную духоту летнего вечера, разбавляемым редким дыханием моря. Учитель быстрым шагом засеменил к соседнему подъезду.

      – Семен Андреевич, подождите, – окликнул Чичурин старого учителя, на мгновение замешкавшись.

      Тот недоуменно посмотрел на врача.

      – Я ведь – невропатолог, – оправдываясь, сказал Олег. – У меня друг неподалеку живет. Хирург. Семен Андреевич, если не возражаете.

      – А это удобно?

      – Профессия врача, как и милиционера, – философски резюмировал Чичурин, – неудобная. Хочешь – не хочешь, а всегда на работе… – и когда гудки прервались голосом, спросил, – Саша, а чем ты сейчас занимаешься?

      – На море шашлыки жарю. Чего и тебе желаю. Присоединяйся.

      Олег живо представил картину: море, медленно и величаво накатывающееся на берег. Костер у кромки воды, гитара… Компания отменная. Купание нагишом под визг и писк девушек, брызги фонтаном… Лепота…

      – Саша, а ты бы не мог подъехать?

      В трубке булькнуло. Будто Саша поперхнулся. Срывать человека в такой момент – не по-товарищески.

      Учитель взял Олега за руку.

      – Олег, Олег, не надо…

      Чичурин отмахнулся.

      – Через полчаса Саша приедет.

      – Олег, а как фамилия доктора?

      – Снегирев.

      – Снегирев? – переспросил учитель и как-то странно отвел глаза.

      А доктор Снегирев, печально обведя глазами горизонт, где блестели первые звезды, и отсвет города из-за холмов казался закатной зарей, заторопился в дорогу.

      – Ребята, через час – полтора приеду, – соврал он. Дорога должна занять столько.

      – Саша, ты куда? – его спутница отделилась от щебенящей стайки девушек.

      Он неопределенно махнул рукой.

      – Скоро

1

Диметилсульфоксид – лекарственный препарат, противовоспалительное и анальгетическое средство.