Дух воина. Юрий Юрьев

за дуру держишь, или ты думаешь, что я слепая?

      Улыбка мигом слетела с лица подростка, и он непонимающе уставился на продавщицу.

      – Чего глаза свои бесстыжие на меня вылупил? – всё больше распалялась торговка. – Что ты мне бумажки вместо денег суёшь?

      Женщина швырнула купюры обратно, и теперь Гвоздь тоже увидел, что это были вовсе не деньги, а куски какой-то грубо порванной газеты.

      – Дед, сука, – прошипел он, поднимая с земли и всё ещё в растерянности рассматривая бумажные клочки. – Обманул, на!

      Лица товарищей тоже враз погрустнели, и они, словно чувствуя на себе вину за этот обман, исподлобья поглядывали на своего предводителя. Тот ещё немного постоял, словно о чём-то размышляя, а потом швырнул обрывки газет на дорогу и, резко развернувшись, зашагал прочь.

      – А ну не мусори мне здесь! – послышался строгий окрик из окошка.

      – Да пошла ты, – буркнул под нос Гвоздь.

      Внутри его всё кипело от злости и обиды: за халявно сделанную работу, за обман и за так глупо провалившиеся надежды на приятный вечер.

      – Я же говорил, что дед какой-то стрёмный, – начал было говорить Толстый, но тут же осёкся, скорее почувствовав, чем увидев, в темноте злобный взгляд своего предводителя.

      А в это время невысокого роста тёмная, коренастая фигура, проследив за всем, что произошло с подростками, бесшумно вернулась к открытому канализационному люку и, спустившись на несколько ступеней вниз, бесшумно закрыла за собой массивную металлическую крышку.

      * * *

      – Ну какая мне может быть от тебя выгода? – немного помолчав, словно что-то вспоминая, ответил Велимудр. – Побывал я у вас, посмотрел на то, как вы там живёте, и уразумел: сколько же в вашем мире кривды, выдаваемой за истину, сколько невежества и глупости. Знаешь, мне тогда даже страшно стало. «Куда же этот мир катится, что с ним будет через несколько десятков лет? – подумал я. – А ведь есть люди, которые могли бы сделать этот мир лучше, да токмо опустили их на самое, что ни на есть, дно». Вот как я тогда подумал. Ну а коли ты ко мне случайно попал, то раз уж такое случилось, то и решил помочь тебе вернуться к нормальной жизни. Может быть ты краем уха слыхал о том, что грядёт великий переход от эпохи Лисы в эпоху Волка? Не за горами уж Утро Сварога, и такие люди, как ты, понадобятся для созидания новой жизни, люди справедливые и готовые пожертвовать собой ради этой самой справедливости. В тебе, Ваня, живёт дух воина, это я учуял сразу, токмо тебя узрел.

      – Да что я смогу, – горько усмехнулся Заречный, – кто послушает какого-то бездомного бомжа, будь у него хоть семь пядей во лбу.

      – Ты прав, бомжа никто слушать не будет, токмо тебе надобно стать нормальным человеком, подучиться маленько, чтобы не по книжкам глаголить, а истину, идущую из души, изрекать. Тогда народ-то к тебе и потянется, тогда и прислушиваться начнут, так как сердце-то, Ваня, не обманешь, люди сердцами почуют, когда им правду, а не кривду глаголят.

      – Легко сказать, стать нормальным,