Дуэльный кодекс. Том 4: Ритуал. Артём Март

который все еще пытался продышаться, – давай рассказывай, что роялисты забыли в академии? Неужели дело только во мне?

      Глава 7

      – Отвечай, тварь!

      Рамов прокашлялся, оплевал себе подбородок. А потом расплылся в жутковатой улыбке, словно психопат.

      – А ты и правда силен, Замятин. Но со Сновидцем никто не сравниться в искусстве взаимодействия с маной. Здесь он сильнее тебя.

      – Ага. А еще он отлично улепётывает. Но я не об этом спрашиваю. Ты – роялист. Что вам, паскудам, нужно в академии? Меня решили прикончить? Зачем ты, тварь, убивал гвардейцев в стенах школы?

      – Это был, – он рассмеялся, – не я!

      – Лжешь.

      – Это Тень, – он расхохотался громче.

      Кажется, у Рамова случилась какая-то истерика. Он хохотал как ненормальный, едва стоя на ослабших после моего удара ногах.

      – И Тень гораздо ближе, чем ты думаешь! Сейчас ее нет здесь, на юге. Ведь недаром убийства прекратились!

      – Хватит болтать загадками. Говори четко и ясно.

      Рамов не унимался. Смех так и лился из него. Широко раскрыв рот, он запрокинул голову, громко захохотал. Я чертыхнулся и сплюнул. Очень захотелось врезать ему по роже. Я взглянул на свою травмированную левую. Когда действие споры прошло, она снова повисла плетью.

      – Да заткнись ты, – встряхнул я его, и тот посмотрел на меня.

      В этот самый момент я запрокинул голову назад так, что шейные позвонки хрустнули. С размаха я врезал лбом в широкую улыбку Рамова.

      Тот всхлипнул и грохнулся на задницу. Я вытер кровь, сочащуюся из ранок, что оставили его зубы на моем лбу.

      – Шука! – Он стал плеваться зубами, отхаркивать сгустки крови, – ты мне фубы пефеломав!

      – Твой смех меня раздражает. Может, так ты будешь меньше ржать и больше говорить.

      Рамов отплевался снова, посмотрел на меня снизу вверх.

      – Если ты расскажешь мне все. У тебя будет шанс выжить. Может быть, когда-нибудь даже сможешь начать возрождение своего рода, – проговорил я, – конечно, после отсидки за решеткой.

      – Йа не убифал тех гфардейсеф! – При каждом разговоре он плевался кровью.

      Черная форма учительского состава академии покрылась влажными пятнами крови на груди.

      – А кто?

      – Тень. Это фделала Тень.