Потерянные крылья. Морган Дэйл

ребенка в сторону, бежит вперед, давит ладонями поверх руки Ника. Пытается зажать рану, чтобы остановить кровь. Чувствует, как по щекам дорожками стекают слезы, всхлипывает, и дышать в мгновение становится тяжелее.

      Ник смотрит на него мутным взглядом, другой рукой похлопывает по плечу. Детский плач разрезает воздух, заглушает его собственные всхлипы. Врач открывает рот, что-то говорит, но Кристоферу ничего не слышно. Он продолжает истерически дрожать, давить на рану и сопротивляться чьим-то рукам, которые настойчиво оттаскивают его от Ника, который уже закрыл глаза. Словно он не собирается бороться.

      Знакомая девушка, – кажется ее зовут Милли, – хватает за руку мальчика-обезьянку, тащит его в сторону, к другим, кричит что-то Джейсону. Крис ощущает себя потерянным призраком. Единственное, что он может произнести, это чужое имя:

      – Ник.

      Выстрелы, шум, крики – все сливается в одну сплошную какофонию. Руки. Кровь. Дым. Жесткая хватка на запястье. Он спотыкается, чуть не падает, оглядывается и совсем не смотрит вперед. Тело Ника отдаляется, и Кристофер не понимает, почему. Почему этот врач должен лежать на этой земле в компании бездушного солдата, выстрелившего в него. Или в Криса?

      Зрение туманится, и он бежит скорее на ощупь, спотыкаясь, утаскиваемый неизвестной силой, которая на проверку оказывается Джейсоном. Свет меркнет, или это они просто вбегают в темный туннель пещеры? К голосу Джейсона прибавляются еще два, но Крис просто не может вернуться в реальность: перед его глазами все еще расползающееся алое пятно, мутные глаза и беззвучно открывающиеся губы.

      Боль обжигает лицо, он моргает часто-часто, смаргивает слезы, которых накопилось слишком много – они текут ручьем. Над ним стоит златовласый Изекил. Его лицо искажено злобой. Кажется, он кричит на него. Слух медленно возвращается. Вместо выстрелов и беспорядочного глухого шума он начинает различать слова:

      – … ты творишь? Совсем обезумел?

      Щека продолжает гореть. Пощечина. Не слабая, но бил явно не Эллиот – тот стоит в стороне, держа за шкирку двух пленниц, чьи попытки вырваться не приносят никаких результатов. Крики Изекила разносятся по всему тоннелю и оглушают второй раз.

      – Это ты! Ты их привел сюда! И мне плевать, специально или нет! Я пять лет готовился, подготавливал почву, копил оружие и делал все, чтобы люди, живущие тут, не забыли о том, что такое свобода! Еще чуть-чуть, и восстание бы вспыхнуло! Еще чуть-чуть, и я бы повел армию зверолюдей к столице. Но ты! Ты!

      Изекил вновь замахивается, но в этот раз его останавливает Джейсон, так что гнев разозленного божества обращается на волка.

      – А ты, думаешь, лучше? Притащил сюда медийную личность! Буквально разрушил труд всей моей жизни. Из-за вас погиб Ник. Из-за тебя, Кристофер! Ты – словно красный флаг! Доволен?

      Крис смотрит на Изекила молча, открывая рот и закрывая его снова. Он хочет что-нибудь сказать, но ему абсолютно нечего возразить. Изекил прав – это он виноват в том, что произошло.

      Плечи трясутся,