Мы нарушаем правила зимы. Ксения Шелкова

Владимир так любит всё просчитывать заранее и управлять любой ситуацией! Вот уж, наверное, растерялся бы, как никогда в жизни!

      Но – ей зачем в это всё вмешиваться? Ради сестры, которая добровольно стала любовницей её мужа? Ради того, чтобы сделать пакость самому мужу? Или чтобы предостеречь неизвестную невесту графа Левашёва?

      Нет уж! Анна вполне сознавала своё нынешнее равнодушие к тому, что осталось от её прежней семьи. Жалко Элен – но чем ей можно теперь помочь? Она ведь всё равно не откажется от Левашёва! Что же касалось самого Владимира и его невесты – Анне не было до них никакого дела. Даже ненависть к мужу как-то отгорела и прошла. Пусть живут, как хотят. Теперь её семья – Илья, Клаша, Арина Ивановна с её детьми, недолго знакомые, но такие славные! И когда-нибудь они отыщут Алтын – вот и все, кто сейчас Анне нужен и важен.

* * *

      Анна спустилась из мезонина вниз, чтобы помочь Арине Ивановне по хозяйству. Раз уж та твёрдо решила не брать с неё плату за жильё, хоть чем-то графиня Левашёва окажется ей полезной!

      Анна прибралась в доме, помогла прислужнице Маланье развесить во дворе выстиранное бельё, затем, вместе с хозяйкой, прополола её драгоценные грядки с овощами. Она открыто призналась Арине Ивановне в своей неопытности во всём, что касалось огорода. В ответ хозяйка ни о чём не расспрашивала, а вместо этого терпеливо учила Анну, что и как сажать, поливать и полоть.

      Ещё Анна – не без внутреннего лукавства – нередко пополняла хозяйские запасы фруктов и ягод, если была уверена, что никто не поймает её за руку. Для виду она шла на рынок рано утром, потом поднималась к себе и торопливо рисовала крупную сочную землянику, чернику, красную и чёрную смородину – и относила свои творения на кухню. Арина Ивановна качала головой, упрекала Анну в расточительности, а та с улыбкой отнекивалась, что купила всё очень дёшево, с большой уступкой. Жаль, нельзя было рассказать хозяйке и Клаше о своих волшебных умениях! Тогда не пришлось бы прятаться, и графиня Левашёва могла бы открыто подкармливать хозяйских детей свежими лакомствами.

* * *

      После возвращения старших девочек из пансиона, Анна немного помогала им готовить уроки. Самой младшей дочери Арины Ивановны было восемь лет, и мать говорила, что платить ещё и за её обучение, скорее всего, не получится. Сёстры выучили младшую читать и писать, Анна же предложила заниматься с нею французским. Однако Арина Ивановна с грустью покачала головой и сообщила, что это умение девочке, скорее всего, нигде не пригодится. Если старших они обучали, пока у семьи были хоть какие-то виды на будущее, то младшая, по-видимому, пойдёт в ученицы к закройщице, либо в шляпную мастерскую по соседству.

      – Ничего, бывает и хуже! – ответила Клавдия, когда Анна вечером поделилась с ней этой несправедливостью. – Тут у девчонки хоть мать, да брат с сёстрами есть, они её любят. Ну, не будет французский знать, да вальс плясать, а станет шляпницей или портнихой. Что плохого? Кусок хлеба себе заработает. Лишь бы пьянствовать не начала, да с каким-нибудь мазуриком не связалась…

      Анна внутренне содрогнулась.