ФАКультатив. Татьяна Донченко

это определенно твое погоняло, цветочек! Такую как ты нужно лечить только ванилью!

      Я поддел пальцами капюшон за ее спиной и одним движением демонстративно надел ей его на голову, чтобы отсечь любые попытки к возмущениям.

      – Лечить? Я что, больная какая-то?

      Я перехватил с ее рук игрушечный рюкзак, накинул его на свое плечо, а потом поднял Марьяну на руки и вынес из ванной. Ничего не ответил. Не мог же я лишний раз напоминать ей насколько сильно она была… нет не больна, скорее изранена, сломлена и убита горем, и что я изо дня в день являюсь свидетелем ее мук перед пустым мольбертом.

      Я разыскал запасной выход и понес совершенно не сопротивляющуюся девушку на парковку. Она быстро вырубилась, кажется еще до того, как оказаться в машине.

      ***

      – Черт! Черт! – Марьяна резко очнулась, подпрыгнула на пассажирском сидении и обеими руками вцепилась в панель перед собой. – Остановись!

      Я чуть потолок башкой не пробил от испуга. Секунду назад она была в тотальном отрубе и вдруг подскочила, заорала, как ополоумевшая. Я резко сбавил скорость, съехал на обочину и затормозил. Если ее снова затошнило, то я надеялся, что она сдержится и не сделает этого в дедушкиной тачке.

      Марьяна выскочила на улицу и отбежала в сторону. Мы были за городом, еще не доехали до нашего массива. Здесь был огромный овраг с густо растущим лесом, именно из-за этого природного ландшафта приходилось каждый раз делать огромный крюк из города домой, объезжать его и терять на дорогу минут десять. Я поспешил за девушкой, волнуясь за нее. Не хватало еще бегать за ней там, где даже волки гадить боятся.

      Марьяна остановилась на самом краю оврага и, обхватив себя руками, затряслась.

      – Хэй, – осторожно позвал я, подходя ближе. – Ты как? Тебе снова плохо?

      Я подал девушке бутылочку воды, которую прихватил с собой из дома Власовых.

      – Прости, – она помотала головой, растирая свои руки, согревая себя. – Кошмар приснился. Я в нем как-раз в машине ехала. Мне часто снится такое…

      Боль, звучавшая в ее голосе, передалась и мне и поползла по коже, словно слабая трещина по стене. Я снял с себя легкую джинсовку и накинул ей на плечи. Марьяна вздрогнула от этого прикосновения.

      – Извини, – я не знал за что именно просил прощения, как и в целом, понятия не имел, что делать: позвать ее обратно в машину или дать ей возможность побыть здесь?

      В итоге я просто встал рядом с ней, сложив руки в карманы брюк, и пялился вперед, на макушки деревьев.

      – Поговаривают, что в лесу видели дикого кабана, – не знаю зачем я это сказал, наверное, просто хотел заполнить тишину отупляющей болтовней.

      – Ты что, боишься?

      – Нет, – я пожал плечами, – просто не хотелось бы закончить, как Роберт Баратеон.

      – Зачёт за сериальчик, – кажется, я услышал, как она тихо усмехнулась. «Вау, я заставил ее улыбнуться!» – я мысленно похлопал себя по плечу. – Но бояться надо не животных. Бояться надо людей. Они могут делать вещи, пострашнее самого опасного зверя…

      – Мне жаль.

      «Что