Зеленый – цвет опасности. Кристианна Брэнд

лучше его не трогать, – сказал Иден, чтобы ввести ее в курс дел. – У раненого шок, но его жизни ничего не угрожает. В приемном покое ему зафиксировали ногу шиной, а завтра прооперируем. Сначала надо еще рентген сделать… – Он сверился с расписанием. – Майор Мун в половине десятого оперирует язву двенадцатиперстной кишки, а затем возьмем нашего.

      – Конечно, сэр.

      – Хорошо. Оставьте ногу как есть, только помойте его немного, а потом сделайте укол морфия. Утром я его еще раз осмотрю.

      – И прикройте раненого ширмой, – распорядилась старшая сестра, – чтобы свет не беспокоил. Я выдам вам морфий. Кстати, майор Иден, какие будут указания для двух аппендицитов и двух грыж, которые майор Мун сделал сегодня? И еще больной в седьмой палате, у него развился тяжелый приступ астмы…

      Они вместе вышли из палаты.

2

      Фредерика вернулась, дожевывая на ходу.

      – Ты просто ангел, что отпустила меня, дорогая. Никаких происшествий?

      – Да нет, все было тихо, только Джарвис заходил. – Эстер пересказала его распоряжения. – Я останусь и закончу с переломом бедра. Можешь пока заниматься своими делами. Я справлюсь.

      Фредерика выскользнула из палаты. Свет моргал. Где-то неподалеку упала бомба. Раненый старик вздрогнул и застонал:

      – Бомбы! Бомбы! Опять бомбы!

      – Это не бомбы, – постаралась успокоить его Эстер. – Это наши орудия.

      Но бомбы его уже мало интересовали.

      – Больно!

      – Потерпите немного, – сказала она. – Вас надо раздеть и немного вымыть, а потом вы уснете и обо всем забудете.

      Эстер стояла рядом со стариком, уперев тазик с водой в бедро и перекинув через руку полотенце. Жаль его. Несчастный, потерянный, испуганный маленький человечек… Она обмакнула марлю в горячую воду и начала нежно обмывать его лицо.

3

      Старшая сестра оставила на маленькой скамейке поднос с четырьмя таблетками морфия по четверти грана каждая. Фредерика заглянула в журнал назначений. Три «для безотлагательного приема» и одна «в случае необходимости».

      – Ты займешься этим, Эстер? Одна для твоего старика, две – обеим грыжам, а аппендицит, похоже, задремал, так что его таблетка пусть полежит, дадим, если потребуется. Я пока посмотрю, что там с астмой.

      Эстер зажгла крохотную спиртовку, положила одну из таблеток в чайную ложку, добавила дистиллированной воды и еще раз простерилизовала все вместе в пламени спиртовки, всосала получившийся раствор в шприц и, взяв смоченную йодом ватку, подошла к одному из пациентов с грыжей.

      – Вот и все, – сказала она, улыбаясь и вытирая место укола ваткой. – Теперь до утра спокойно проспите.

      Он вяло улыбнулся в ответ.

      – Спасибо, сестра.

      Потом она сделала укол второй грыже и третий – сломанному бедру. Бедолага бормотал про себя:

      – Бомбы! Опять бомбы! Все пропало… Теперь нам не выжить!

      – Сейчас боль утихнет, и вы уснете.

      – Совсем никого не осталось, все погибли… Дом обрушился и завалил нас… – Старик на какое-то время замолчал,