Заноза для ректора-дракона. Вероника Фокс

Ник. – Предлагаю вместе пообедать!

      – Эй! – восклицаю я. – Помедленней, ковбой.

      – Да брось! Ты тут новенькая, по всей видимости, только первый день. А мы уже третий и все знаем!

      – Ага, – киваю головой, как болванчик. – Оно и видно.

      – Ну так что?

      Никита склоняется ко мне так близко, что мне хочется ему врезать. Я отталкиваю его от себя, чтобы тот держал дистанцию, чувствуя, как внутри меня что-то трескает в венах.

      – Не будь такой колючей, – мурлычет Никита и приобнимает меня рукой. Его хватка настолько сильная, что я не знаю, что мне делать! Плечо начинает неметь.

      – Отпусти, – шиплю на него.

      – А что, если я не хочу?

      Из-за того, что Саша сидит передо мной, я не вижу ничего. Ни Ректора Дитриха, ни других учеников. И не знаю, закричать ли мне или же дождаться, когда Дитрих вернется в кабинет? Что же делать!

      – Отпусти, или я за себя не ручаюсь! – говорю ему, но ощущаю, как родимое пятно начинает жечь. Никогда ранее такого не чувствовала. Что это со мной?

      – Да наша Маргарита – недотрога! – смеется Ник, лишь сильнее прижимая меня к себе. – Вы посмотрите на нее!

      – Отпусти! – воплю я, стараясь вырваться из его объятий. Но Никите все равно. Он тупой, по всей видимости. К тому же еще и домогательством занимается! Оторвать бы его достоинство, чтобы он не подкатывал его на двух колесах к девкам!

      Ну вы поняли!

      – Тихо ты, сладенькая, – шипит он мне в ухо, сильнее сдавливая ребра. – Я не люблю громких!

      – Отпусти!!

      Что произошло дальше, я толком сама не понимаю. Просто зажмуриваю глаза и пытаюсь по сильнее оттолкнуть Никиту. Я ощущаю на какое-то мгновение, как вся нарастающая ярость внутри бежит по моим венам и выплескивается наружу. В это же мгновение чувствую дуновение ветра, следом устрашающий грохот, который эхом расходится по кабинету. Дыхание перехватывает, а к горлу подступает ком адреналина. Пульс зашкаливает в висках от энергии, которую я выплеснула. Сердце неугомонно бьется в груди, да так, что мне чудится, будто его ритм слышен на всю академию.

      Открываю глаза и вижу, что половина кабинета разгромлена. Никита лежит в другом конце кабинета, потирая голову. А его друг Саша и вовсе практически около входа. Все столы, которые ровно стояли, теперь похожи на груду из дерева. Шкафы разнесены в пух и прах, а листы от книг медленно кружатся сверху вниз, как снег зимой. Осознаю, что я сижу на стуле посреди этого кабинета, и из всех пар остались целы лишь стол ректора и парочка других.

      Мне страшно. Что я только что сделала?

      Смотрю на свои руки, которые трясутся. Вижу, как в венах блещет темная кровь. Что это такое?

      – Рита!

      Меня окликает голос Дитриха, который вбегает в кабинет.

      – Я.. не… – мычу я от ужаса, который охватывает мое горло.

      – Рита!

      Дитрих подбегает ко мне и усаживает на одно колено. Он смотрит на мои руки, а потом переводит взгляд на меня.

      – Что случилось?

      – Я .. не знаю…

      Трудно дышать. Воздуха не хватает. Я с