Анатомия функциональных тренировок. Руководство о том, как грамотно прокачать тело. Адам Синицки

в сторону менее критичные задачи вроде пищеварения и поддержки иммунитета. Это имеет смысл, если вам действительно нужно сразиться со львом. Но ведь в офисе Хэнка никаких львов нет, равно как и в вашем [8]. Так как эта напасть не прекращается неделями и месяцами, Хэнк рискует серьезно заболеть из-за подавления ключевых систем организма.

      Работа держит Хэнка в напряжении, но напряжение это абсолютно бесполезно. Видите ли, Хэнк уже пять лет как застрял на одной и той же должности в одной и той же компании. В общем, его положение не меняется во всех смыслах слова.

      Мозг – обучаемая машина

      Так происходит ухудшение психического здоровья и снижение интеллекта нашего героя. Мозг – по-настоящему обучаемая машина. Так уж он устроен, и он обожает учиться. Главная причина, по которой мы любим играть, – возможность учиться, получая удовольствие в ходе цикла обратной связи. Об этом мы поговорим чуть дальше, а пока отметим, что мозг умеет обучаться и реагировать на стимулы благодаря так называемой нейропластичности. Данный термин обозначает способность мозга расти и менять форму под действием вводных данных и тренировок – совсем как мышца. За этот процесс отвечает ряд гормонов и нейромедиаторов, таких как нейротрофический фактор мозга (BDNF), дофамин и фактор роста нервов. Чем больше вы учитесь, тем больше этих соединений производит мозг. Прекращая обучаться новому, вы останавливаете их производство и в нужный момент уже не сможете потреблять нужную информацию.

      Совсем неудивительно, что Хэнк, катающийся по одному и тому же маршруту, выполняющий одни и те же монотонные задачи и смотрящий по телевизору одну и ту же дребедень, не может добиться от своего мозга того же выхлопа, что и в молодости. А поскольку дофамин влияет еще и на внимание и концентрацию, страдают общая мотивация, восприимчивость и работа мозга в целом.

      В перспективе прекращение тренировок мозга повышает риск нейродегенеративных заболеваний вроде болезни Альцгеймера и деменции [9]. Хэнк, по сути, живет днем сурка: конечно, ему не чужды апатия и неудовлетворенность.

      Каждый проведенный на диване вечер также вредит здоровью Хэнка. Дело не только в усугубляемой из-за малой подвижности мышечной атрофии. Яркое свечение телеэкрана сбивает наши биологические часы, ухудшая качество сна. Улегшись в постель, Хэнк еще час будет пялиться в потолок.

      Обувь Хэнка мешает нормальной работе мышц ног и получению верной информации от проприоцепторов. Мышцы – не просто инструмент для приложения тех или иных усилий: они являются органами чувств, благодаря которым наш мозг познает окружающий мир, а тело увереннее двигается.

      Когда эта информация перестает поступать, соответствующие проводящие пути атрофируются. Иными словами, вы не сможете считывать проприоцептивные ощущения. Это не только приводит к нарушениям двигательного аппарата, но и снижает объем получаемой мозгом информации. Потеря сенсорных данных также связывается с деменцией: исследования указывают на корреляцию между проблемами со

8

Если в ваш офис все же пробрался лев, немедленно пожалуйтесь в отдел кадров!

9

Norton W. Milgram et al. (2006), «Neuroprotective effects of cognitive enrichment». Ageing Research Reviews. 5(3): 354–369.