Измена. Мне (не) нужен врач. Руфина Брис

улыбаюсь, – чаю-то хоть заварите?

      Она грозит мне пальцем:

      – Смотри, простишь её – обижусь. Кто тебе важнее: шалава беспринципная или тётка родная? Сколько в себя приходил после её загула, забыл? А я вот помню. И больше не допущу. Хоть обижайся, хоть злись. Я матери твоей обещала приглядывать за тобой. Значит, имею право тебе своё мнение озвучить. И не напоминай про свои тридцать три. Я старше, опытнее. Я её насквозь вижу.

      – Да всё нормально, тёть Вер, не переживайте, – улыбаясь, обнимаю её за плечи, – эту страницу давно перевернул.

      – Смотри у меня. Сейчас попрошу чай принести. А ты руки после этой мусорки помой.

      Вера Ивановна отправляется к двери, бухтит себе под нос:

      – Чего вы все в ней находите-то, столько девок нормальных. Вон Наташка не замужем, хорошая девка, симпатичная, спокойная. Не то, что Маринка эта… Одно место у неё поперёк, может?

      Посмеиваясь, усаживаюсь за стол. Кладу перед собой карту Масловой Ксении.

      В памяти тотчас возникают её оливковые глаза с огромными зрачками, они так гармонично сочетаются со смуглой кожей. Волосы густые, мягкие, немного волнистые. Ручки тоненькие, хрупкие. Губки, вай какие… И вообще, девочка выросла красоткой. Прикрываю глаза, чтобы избавиться от навязчивой картинки. Мягко провожу пальцем по строчке с её именем, раскрываю.

      Анализы уже видел, а в остальном, что у нас тут интересненького?

      Так. Возраст. Девятнадцать. Это радует.

      Зубки здоровы, природная санация. Хорошая генетика.

      Группа крови – вторая отрицательная. Надо же. Как у меня, вот это совпадение.

      Что тут у нас от гинеколога вклеено? Вызывали для консультации, чтобы исключить беременность. Правильно лекарства назначить. Сейчас прям максимально интересно. Возраст, с которого ведёт половую жизнь… В висках быстро стучит пульс. Ловлю себя на том, что давлю лыбу, как дебил.

      “Virgo“? Да ладно… А почему? Совершеннолетняя, жених есть. Такая редкость в этом возрасте.

      Встряхиваю головой. Успокойся, Алексей, возьми себя в руки. Тебе-то что до её половой жизни? Твоё дело лечить девушку, на этом всё. Она молодая совсем, а ты почти десять лет назад с её отцом коньяк пил на спор. Кто дольше не упадёт. Пока Ксюша на игрушечной пианинке рядом «Собачий вальс» тренькала.

      А вот и её отец как раз.

      На столе вибрирует телефон. На экране высвечивается «Маслов».