Вендетта. Мария Корелли

ответил я вежливо. – Лунный свет для меня приятен и не оказывает иного эффекта, кроме умиротворения. Я здесь прекрасно отдохну, друг мой, не беспокойтесь за меня».

      Он замешкался, а потом вдруг ушел, чтобы вновь появится через две-три минуты с толстым куском овчины. Он так настаивал на том, чтобы я взял его для защиты от ночного холода, что ради него я поддался уговорам и улегся, завернувшись в теплый мех. Добродушный парень пожелал мне тогда приятного отдыха и спустился в свою каюту, насвистывая веселую мелодию. Лежа на палубе, я смотрел вверх на мириады звезд, мягко сиявших на нежно-фиолетовом небе; я смотрел долго и пристально, пока мне не начало казаться, что наш корабль также превратился в звезду и плыл через пространство с его сверкающими товарищами. Я думал о том, какие создания населяли их? Простые мужчины и женщины, которые жили, влюблялись и лгали друг другу, как и мы? Или высшие существа, для которых даже малейшая фальшь невозможна? Был ли среди всех этих звезд хоть один мир, где не рождалась ни одна женщина? Неопределенные мечты и странные теории мелькали в моем мозгу.

      Я вновь переживал агонию своего заключения в склепе, снова заставлял себя наблюдать сцену между моей женой и ее любовником, коей стал свидетелем в саду, снова обдумывал каждую мелочь, касавшуюся той страшной мести, которую задумал. Я часто удивлялся тому, каким образом в тех странах, где развод дозволяется, обиженный супруг может удовлетвориться столь скудной компенсацией за свои раны, как простое расставание с женщиной, которая обманула его. Для нее не следовало никакого наказания – она лишь получала желаемое! В этом даже нет никакого особенного позора, так как соответствует принятому стандарту социального поведения. Если бы общество назначило более суровые наказания за женскую измену, то меньше было бы и подобных скандалов и последующих разводов. Изящное женское существо подумало бы дважды, нет, пятьдесят раз, прежде чем подвергла бы свое тонкое тело риску оказаться отхлестанным кнутами в руках пары беспощадных представительниц ее же пола. Такая перспектива унижения, боли, позора и задетого тщеславия помогла бы более эффективно подавить в ней скотские инстинкты, чем все пышные судебные заседания, действующие по нормам общественного права, и присяжные заседатели.

      Подумайте об этом, короли, лорды и свободное городское население! Когда-то официальным юридическим наказанием было бичевание привязанной к телеге преступницы. Если вы хотите остановить растущую безнравственность и бесстыдные пороки женщины, то вам лучше возобновить эту традицию, расширив ее применение от бедных слоев общества до самых богатых, потому что, вполне вероятно, что праздные герцогини и графини еще острее нуждаются в ней, чем занятые работой жены трудолюбивых мужчин. Роскошь, безделье и любовь к платью – вот рассадники для греха, так ищите же их! И не столько в лачугах голодающих и бедных, как в окрашенных в розовый цвет,