Чужое не брать!. Евгения Гришковец

что вам пришлось увидеть такое. – сказал спокойно Петька и достал блокнот из нагрудного кармана куртки. С сочувственной частью допроса было покончено. – Вы рядом живете?

      – Да, вон в тех домах. – мужчина махнул рукой на ряд двухэтажных домиков. – Давно уже живем тут. Квартира родителей. Старая уже. Захолустье. Съехать бы! Продать все к чертям собачьим! – Мужчина смолк. Не то он говорит, не то…

      – Во сколько вы вышли из дома? И зачем? Ночь на дворе. – Петька черканул в блокноте что-то. Мужчине показалось, что его слова имели какое-то особое значение, раз этот высокий человек с внимательными глазами, полицейский, что-то написал сразу после его болтовни.

      Но Петька только написал дату и время.

      – Я? Поругались с женой. И вот. Пошел сюда. К полю. Думаю, передохну, остыну. Кричали сильно. Перед соседями аж стыдно. Во сколько вышел? Наверное, часа в четыре утра. Холодно было, зябко. Сначала шел быстро. Обогнул поле это. Мимо свалки прошел. И вот иду. А тут она!

      Лицо у мужчины изменилось, задрожали губы. Он резко отвернулся. Мужчины не плачут. Мельком он заметил, когда перекладывали женщину с обочины в пакет, что она симпатичная, красивая, наверное, даже. За что ее? Такую красивую, крепкую, взрослую? Не то, что его женушка дома. Инфантильная донельзя. Кричит, сама себя не помнит. И поводы для криков такие пустячные! Лежащая на земле женщина не стала бы крик поднимать из-за глупостей. Тьфу, ну что он думает такое! Стресс у него! То в жар, то в холод бросает. Аж зубы заныли от боли! Еще полицейские эти, ведь не отпустят! Он -свидетель! Главный! Хорошо, хоть не подозреваемый! Тьфу! Опять ерунда в голову лезет. Он не выспался. Уже ничего не соображает. Дай ему сейчас протокол о том, что он виновный, что он убил, так и подпишет! Махнет, не глядя! И не увидит его жена уже, никогда, дуреха!

      – Вы рядом с телом пока были, не заметили никого еще? Может, кто-то встретился вам? – Петька все чиркал и чиркал в блокноте одному ему понятные завитки и буквы.

      – Убийца?

      – Ну, почему сразу убийца? Еще один такой же как вы, ночной гуляка… – Это Люся подошла и спросила.

      Мужчина вздрогнул от неожиданности. Люся выглядела на удивление свежо, как показалось Петьке. Темные короткие кудряшки блестели. Уложилась? Люся? Но что Петька понимал в женской ухоженности?

      Люся вчера зачем-то наелась селедки, потом обпилась воды, и, соответственно, за ночь, за полночи здорово отекла. Кожа на лице была растянута, морщинки исчезли до поры, до времени. А блестящие кудряшки на голове были следствием того, что Люся никак не могла себя заставить упражняться с ковшами и тазиками. Горячую воду в их районе все еще никак не включали.

      Люся после ошарашившего ее ночного звонка с требованием явиться на место преступления размазала по голове средство для укладки, и была такова. Ей пришлось вызывать такси, так как свою машину Люся, так и не приобрела, а служебную сдала под пристальным Лехиным взглядом. Он постоянно настаивал на том, чтобы обучить Люсю всем тонкостям профессиональной езды, но Люся отказывалась. Не хотела сближаться.