Ястребиная хватка. Катерина Достоевская

шел обратно в сопровождении трёх немецких офицеров, что следовали за ним по узкому коридору. Силуэты черных плащей и фуражек были слишком узнаваемы: острые, угловатые элементы формы вызывали подсознательную тревогу. Смерть обрела свой новый, изысканный стиль.

      – Можно подумать, в каждый пассажирский поезд проникли враги, – Эдмунд усмехнулся и похлопал Элен по запястью, успокаивая то ли ее, то ли собственные нервы.

      «Невероятно, но одна такая сидит рядом с тобой…»

      Из дальних купе раздался протестующий ропот пассажиров. Грохот багажа. Щелканье замков. Голос маленькой девочки, спросившей по-французски: «Мама, мы приехали?»

      Элен знала, как проходят такие проверки. Протестовать ни к чему, они все равно залезут в багаж. Разворошат вещи, пролистают книги, растрясут кошельки в поисках мельчайшего подтверждения своих подозрений.

      Прогремел троекратный стук в дверь.

      «Нужно быть податливым, учтивым, одним словом – приятным. Тогда есть шанс расположить их, сойти за своего. И, конечно же, не забыть про…»

      – Хайль Фюрер!

      Лицо в черной фуражке вонзилось в проем, широко улыбаясь.

      Эдмунд ответил на приветствие, с готовностью патриота дублируя жест. Высвободив его руку, Элен плавно отстранилась и обворожительно улыбнулась.

      – Ваши документы, дорогие…пассажиры, – услужливо вставил немец, удовлетворенный реакцией, взглядом перескакивая с одного супруга на другого.

      Элен со спокойствием и плавностью змеи извлекла из заднего кармашка дорожной сумки их паспорта с билетами, вложенными внутрь.

      Досмотрщик молчал некоторое время, всматриваясь в написанное, пока позади него, из соседнего купе выталкивали возмущенного отца семейства с женой и детьми. Девочка лет четырех хныкала. «Как же мой кролик? Месье Кролик!»

      Мальчишка постарше проскочил под локтем одного из немцев, но тот среагировал достаточно быстро, чтобы ухватить его за шкирку и обездвижить почти боевым приемом – заломав ребенку руку за спину. Элен вздрогнула от его пронзительного крика.

      Досматривающий оторвался от документов, оглянулся и поторопил подчиненных. Закрыв, вернул оба паспорта супругам.

      – Поздравляю с наградой, герр Вернер!

      – О, вам известно?

      – Вся Германия знает! С возвращением. Родина встретит вас с почестями, даже не сомневайтесь.

      – Благодарю, – Эдмунд растерянно поправил очки.

      – Хорошей вам дороги!

      Обозначив прощание все той же проклятой фразой и широкой улыбкой, он скрылся за дверью, превратившись в размытый силуэт.

      Элен очень медленно, долго и протяжно выдохнула дым, пока сердце не перестало бешено колотиться.

      – Вроде, легко отделались, – все еще смущенный, Эдмунд не мог найти место рукам. Он потянулся за своим блокнотом для всего на свете – от запланированных встреч до случайных наблюдений, – пролистывая до пустых страниц.

      – Все же запишу, с кем хотел бы встретиться. В Кельне будет несколько моих одногруппников, возможно,