Спокойная ночь. Андрей Гупало

Веселье было всенародное.

      Мэр рвал и метал: он звонил во все службы, требуя немедленно найти и покарать “святотатцев”. Сделать это было нелегко: посланные по следу цифровики обнаружили, что взлом произошел из… Аргентины. Как не пытались выяснить, что за мачо такой пытался «помешать честным выборам» в Солнечногорске, ничего не получалось.

      Однако вечером силовики, до смерти распугав посетителей и персонал, ворвались в кафе «Вкусно – и точка» и положили Антона, мирно сидевшего за дальним столиком, «мордой в пол». Ему инкриминировалось «вмешательство в работу органов власти и покушение на информационную безопасность государственных структур». И хотя никаких доказательств не нашли, власти надавили на судей и те впаяли Антону десять суток административного ареста, которые вместе с пятью сутками следствия составили первую в его жизни пятнашку…

      Когда оставался один поворот до кафе, Антон попросил друга остановиться.

      – Сиди здесь, и не высовывайся. Я буквально на пять минут.

      – Так я тоже голодный, – недовольно буркнул Глеб.

      – Сиди здесь, – твердым голосом повторил Антон и, хлопнув дверью авто, направился к бывшему Макдональдсу, стоявшему на городской набережной.

      Во «Вкусно – и точка» как всегда крутился разношерстный народ: по большей части молодежь – школьники и студенты. Антон, заказав чая, пропетлял между стойками и креслами и, присев за самый дальний столик, стал медленно отхлебывать из стаканчика. Стараясь не делать резких движений, левой рукой нащупал на внутренней поверхности крышки стола бугорок, аккуратно сковырнул его и сунул в карман брюк.

      Посидев пару минут, Антон встал и вышел из кафе, задержавшись у ящика для мусора дольше обычного. Ближе к вечеру в помещении подсобки разгорелся страшный скандал: главный менеджер орал и брызгал слюной на подчиненных, потому что они, «раздолбаи этакие», не заметили, что нарисованный на мусорном контейнере человечек под слоганом: «Спасибо! Мир стал чище», бросает в урну не упаковку от бургера, а предвыборный флаер с физиономией мэра.

      Глава 2

      – Привез, тёть Нин! Встречайте сидельца, – крикнул Глеб, занося в квартиру пакеты с купленными по дороге продуктами.

      Из крохотной хрущевской кухоньки вышла стройная, не старая еще, но уже наполовину седая женщина. На осунувшемся бледном лице особенно выделялись большие карие глаза, с выражением тихой скорби, которую не могли скрыть даже слезы радости. Тонкие руки, казалось, парили в воздухе, будто все эти дни она только и делала, что обнимала сидевшего в полицейских застенках сына.

      Антон, виновато топтавшийся на пороге, шагнул в объятия матери и приник щекой к ее плечу.

      – Все в порядке, мам, не плачь, пожалуйста. Видишь же – живой и здоровый.

      – Антошенька, сынок, – шептала она, гладя сына по волосам, а слезы текли ручьем.

      – Я пойду, теть Нин, – смутился Глеб. – Мне еще курсовую писать.

      – Никуда ты не пойдешь, – строго сказала Нина Федоровна, вытирая