Дочь вампира. Михаил Ладыгин

привели вас в Болотово, – тут ямочки опять появились на щеках Насти, и она от души расхохоталась. – А может быть, вы просто из новоявленных бизнесменов, которые шастают по медвежьим углам Святой Руси, собирая иконки, чтобы потом обменять их на «гнилом Западе» на «зелень»?

      – Ах, от вас невозможно ничего скрыть: вы меня раскололи. Но я не просто коммивояжер, я – гангстер, крёстный отец Сандуновской мафии…

      Но тут наш так замечательно развивавшийся диалог был прерван выскочившим из-за кустов Патриком, который подлетел, выражая беспредельную преданность и счастье от самого факта лицезрения моей особы. Настя мгновенно отшатнулась (вполне естественная реакция для человека, впервые увидевшего ирландского волкодава), глаза её округлились, а на смену улыбке пришло почти заискивающее выражение. Однако держалась она молодцом, тщательно стараясь не показывать охватившего её ужаса.

      – Это ваш зверь? – наконец спросила она, и в её голосе прозвучали нотки искреннего восхищения.

      – Да, это Патрик.

      Настя сделала небольшой шажок навстречу серому чудовищу, с интересом разглядывавшему мою новую знакомую. Однако в его взгляде не отражалось ни дружелюбия, ни агрессивности. Он ждал моих указаний, в соответствии с которыми мог одинаково легко и лизнуть девушку в нос, и разорвать ей горло. Я же не спешил определить своё отношение к новой знакомой. В этом селе следовало соблюдать предельную осторожность, а интуиция Патрика вполне могла соперничать с зеркалами или чесноком. Пока же он, судя по всему, не чувствовал в Насте ничего сверхъестественного. И тогда я улыбнулся собеседнице, на что Патрик немедленно отреагировал столь энергичным размахиванием хвоста, что девушка вновь отшатнулась.

      – Не бойтесь. Без моей команды он вас не тронет.

      – Вообще-то я не боюсь собак, – в голосе Насти промелькнуло лёгкое сомнение, – но этот зверь внушает слишком сильное … – на мгновение она замялась, – уважение, что ли…

      Тут я расхохотался.

      – Да! Он огромен, свиреп и безжалостен. Но в то же время он настолько предан мне, что позволит топтать себя ногами любому, кому я разрешу это делать.

      – Значит, все его нежные чувства принадлежат безраздельно вам?

      – Именно так.

      – Это ваше воспитание?

      – Каков хозяин, такова его собака.

      – Вы мне сразу не слишком понравились, а теперь я, пожалуй, и вовсе разочаровалась в вас.

      Мне почему-то показалось, что Настя фальшивит, поэтому я продолжил игру.

      – Разочаровались? Но это значит, что очарование мною только что имело место, хотя бы в небольшой степени.

      Девушка возмущённо фыркнула, по-видимому, собираясь резко отвернуться (а может быть, и уйти), но тут появилось ещё одно действующее лицо: на плечо мне спикировал Корвин. Это оказалось весьма кстати. Теперь любопытство Насти получило дополнительный импульс.

      – Это тоже ваше? – с сомнением покачала она головой.

      – Разумеется! Представься,