Волчонок. Елена Ворон

В другое время я бы весь изгордился, но сейчас было не до того.

      Первым делом я включил противошпионские сканеры – поглядеть, не затаился ли на борту кто чужой. Чужаков не было; галлуни убрались восвояси. Затем я погонял системы «Теймара», отыскивая следы возможного вмешательства.

      Система безопасности уверяла, что у нас всё хорошо. Да просто отлично! На борту нет ни одной единицы ручного оружия (галлуни всё вымели подчистую). И штатное вооружение «Теймара» как будто исчезло. Абсолютно всё: что несет сам корабль, что имеет на борту катер, чем вооружены разведглайдеры – ничегошеньки не осталось. В смысле, физически орудия и боевые излучатели находились на месте, но проку от них, как от муляжей: системы управления блокированы с чужого корабля.

      Кроме того, было невозможно запустить двигатели. Стартовые, маршевые, маневровые, подпространственные, аварийные, антигравитационные – умерли все до единого. И ни катер, ни глайдер не смогли бы уйти с «Теймара», если бы кто-то задумал удрать.

      Спрашивается, чего желает высокое руководство: галлуней в союзники – или возможностей подобраться к их завидным технологиям?

      Коммуникаторы Барса и Шайтана не откликались на вызов. С ходу поправить дело не удалось, долго же разбираться было недосуг. Пришлось обратиться по громкой:

      – Барс? – Хоть я и старался не орать, грянуло отменно.

      – Не шуми, – отозвался ксенобиолог шёпотом. По громкой связи получился тот ещё шепоток, немногим тише моего вопроса. – Шайтан спит.

      – Как он? – прошелестел я.

      – Плохо.

      – Твой прогноз?

      – Выживет… если опять чего-нибудь не стрясется.

      – Когда будет можно поговорить?

      Пауза: Барс подыскивал слова.

      – Серый, – наконец вымолвил он проникновенно, – ты командуешь кораблем, но я тебе не подчинюсь. В медотсек не пущу, связь вырублю и не дам убить Генку, ясно?

      В сущности, я другого и не ожидал.

      – Шайтан вне доступа, – сказал я курсанту, – за него будет командир «Теймара». Слушаю тебя внимательно.

      Он опустил глаза – карие, с золотой искрой – и в замешательстве покусал губу.

      – Командир, ну, ей-богу… Я не потому, что не доверяю… Но ты всё равно ничем не поможешь!

      Я решил, что дожму его чуть погодя, и связался с начальником планеторазведки Энтони Драгховером.

      Мне повезло: он не сидел на многолюдном совещании, а оказался у себя в кабинете. Наш замечательный Дракон – умный, порядочный, когда-то друживший с отцом Шайтана; он и к нашему ксенопсихологу, и к Дим-Палычу относится, как к родным.

      – Сергей! – У него просияли глаза. – На «Теймаре»?! Что у вас происходит?

      Он был в курсе нападения галлуней, но подробностей, конечно, знать не мог. Я обстоятельно доложил, как случилось, что пираты не забрали всех, а оставили нас четверых на борту родного корабля.

      Выслушав, Дракон сильно встревожился.

      – Сергей, это очень скверно. Для галлуней четыре – особое число. Они такого могут наворотить! То ли за вас отдельный выкуп потребуют, то ли решат избавиться,