Марганцовая луна. Алексей Цибин

самый мелкий из пятерки жильцов, его имени он не помнил. Труп, сомневаться не приходилось, весь шейный отдел позвоночника торчал наружу. Кто-то решил поиграть в хищника?

      Никита сделал несколько шагов назад и заглянул налево, в кухню. С его ракурса был виден стол, заляпанный кровью, сдернутая вниз занавеска и вытянутая рука. Он осторожно двинулся внутрь кухни. С нового ракурса он понял, что рука лежит отдельно от владельца, оторвана (или отрезана) в районе локтевого сгиба. Еще два небольших шага, и он увидел еще один труп. Его имя он знал, Азад, самый веселый из компании. Он сидел на полу, облокотившись оставшейся рукой на стул, его рубашка из белой превратилась в красно-бурую, и вся была в небольших темных ямках. Отверстия довольно большие, возможно, кинжал, или очень крупный нож – подумал он. Больше на кухне никого не было.

      В голове Никиты возникла четкая и правильная, как ему показалось, мысль – нужно скорее выбираться отсюда и звонить в отдел. Он прикинул, что кто-то из пятерки отведал солей и ушел в бэдтрип, уделав в бреду напарников по бизнесу. И закрылся где-то там, в темноте, в одной из комнат. То, что ребята любят закинуть в себя немного разной дряни он понял в самый первый раз, когда пришел сюда, и это не было для него каким-то открытием. Он осторожно вышел на лестничную клетку и достал телефон.

      Что он скажет оператору? Что он вообще здесь делает? Асадулла сдаст его на счет «раз». Мелкие взятки в виде коньяка всплывут тут-же. Он знал про притон, таким термином будут называть СМИ это место. Если его имя побывает в таком кровавом замесе, самое первое что с ним произойдет – его уволят. «Это я хорошо зашел, удачно!» – подумал Никита и смачно выругался. Если сейчас свалить по-тихому, может пронесет? Руками он ничего не трогал, камер в подъезде нет.

      Но он понимал, что просто так отсюда он не уйдет. Он же упертый и правильный. Он не уйдет, пока не проверит, есть ли кто живой. Вдруг кому-то он успеет помочь? Он убрал телефон в карман куртки, достал ключи и зажал их в руке так, чтобы один из них торчал наружу. Хоть какое-то оружие.

      Он снова шагнул внутрь, в сумрак. Тихонько прошел в конец коридора, который раздваивался, ведя в комнаты. Музыка играла справа. Скорее всего убийца там. В голове Никиты начало шуметь, сердце бешено колотилось, норовя выскочить из груди. Во рту пересохло и он облизнул губы. Подошел к закрытой двери и прислонился к ней ухом. Ему показалось, что сквозь музыку он слышит какое-то бормотание, слов он разобрать не мог. Тихонько взялся за дверную ручку, не забыв завернуть руку в рукав куртки. Через ткань он почувствовал неприятное прикосновение чего-то липкого, ручка оказалась вся испачкана кровью, в темноте он этого не заметил. Он чертыхнулся, но ручку не отпустил и тихонько толкнул дверь. Та беззвучно открылась. Он мысленно поблагодарил Бога за то, что петли не скрипнули.

      То, что он увидел напоминало картинку из дешевого американского трэш-хоррора. На двух кроватях, стоявших у стен, друг напротив друга, лежали два человека. Вернее, два человеческих