Марганцовая луна. Алексей Цибин

в центре. В измазанном грязном лице угадывались знакомые черты. Аня, никаких сомнений. Сердце Никиты выпрыгнуло из груди, в горле мгновенно пересохло. Он бросился к ней, намереваясь ее прижать к себе, но его тело не встретило никакой преграды, и он плюхнулся на металлическое дно контейнера. Фонарик выскочил из руки и его свет погас, погрузив пространство в кромешную тьму. Он судорожно начал шарить руками в темноте, двигаясь в сторону, где он последний раз видел свет. Секунды ускорили свой бег, разогнав за собой течение времени в его разуме. Он нащупал фонарик, радостно схватил его и зажег, направив свет туда, где должна была находиться его дочь. Она уже не сидела, а выпрямилась в полный рост, стоя в своем коробе. Ее руки были связаны веревкой в несколько узлов за спиной, чуть выше локтей. И тут он увидел то, что поразило его в самую душу, скрутив сердце колючей проволокой. У его девочки, его Анечки, была пустота там, где должны были быть кисти рук. Он направил фонарь так, чтобы тот образовал круг света на ее спине. Неровно обрезанная кожа со свисавшими белесыми лоскутами. Ему стало плохо, внезапно накатил приступ апатии, тут же сменившийся яростью к тому, кто это сделал. Он найдет и убьет всех, голыми руками.

      Никита вытянул руку вперед, в попытке дотронутся до ребенка. Его рука погрузилась в ее тело, не встретив сопротивления. Ну конечно, он же спит, в этом нет ничего странного. Это всего лишь знакомые образы, которые нарисовал ему его мозг. Он почувствовал небольшое облегчение.

      Неожиданно девочка повернулась в его сторону, но смотрела не на него. Он видел, что ее глаза были направлены четко в сторону огонька в его руках. Он отвел фонарик чуть в сторону, туда же сместился ее взгляд. Она явно могла видеть исходящий свет, но не видела самого Никиту. Полицейский поднялся, и не убирая луч с тела ребенка двинулся в сторону двери, в нерешительности остановившись перед ней. Одной рукой он продолжал светить на Аню, а другой попробовал найти ручку или засов. Что-то невидимое отталкивало его от металла двери. Приглядевшись, он обнаружил отсутствие каких-либо ручек или засовов на двери. Судя по всему, открывалась она только с внешней стороны. Поняв, что так им не выбраться отсюда, он сделал пару шагов в сторону дочери и попытался нарисовать светом фонарика в воздухе буквы. Девочка внимательно следила за его движениями, но в ее глазах четко читалось непонимания. «Да он же видит все зеркально, надо писать наоборот» – он мысленно обругал себя за тупость и попробовал нарисовать буквы задом наперед. Он медленно нарисовал короткое слово, делая небольшую паузу перед каждой появлявшейся буквой.

      «Папа».

      Девочка в изумлении захлопала глазами и кивнула головой, и что-то начала быстро говорить. Он попытался читать по ее губам, но она говорила слишком быстро. Самое главное, что она поняла. Она поняла! У Никиты вырвался беззвучный радостный возглас. Он написал в воздухе фонариком «стоп». Девочка послушно замолчала. Так, нужно написать еще что-то, но попроще, короткую фразу из коротких слов. «Где-ты».