Посох Инорога. Олег Алексеевич Барышников

глазами его сейчас сам Перун смотрел.

      Глава 5

      Глава 5

      Тугарин сидел в седле и смотрел сквозь прорези шлема в сторону лагеря росов. Он не спал всю ночь. Он вообще мог подолгу не спать. Колдовство наложенных на него заклятий сделало из воеводы непобедимого и выносливого воина. Он и раньше славился своим мастерством и опытом, а теперь ему и вовсе не было равных. Про собственную армию речи вообще не шло. Здесь его не просто боялись, а испытывали перед своим воеводой панический ужас. Все его приказы исполнялись с молниеносной быстротой, только бы не навлечь на себя гнев Тугарина.

      Даже Мрак, несмотря на свою власть над покорённым воином, побаивался его. Тугарин это прекрасно видел. Но что с того толку? Он всё равно был рабом. А ненависти мало, чтобы разбить силу заклятий. Даже умереть он не может по собственной воле. Одна надежда оставалась, что колдун выполнит обещание и даст ему свободу, когда получит свою власть. Нет, Тугарин не верил в доброту своего хозяина. Смерть – вот та свобода, которая его ждёт. Он умрёт, как только положит мир к ногам своего господина. По крайнеё мере Тугарин надеялся на это и жаждал такого исхода.

      Ах, если бы он мог умереть в бою. Стать свободным, пав от меча. Об этом можно только мечтать. Кто в силах соперничать с ним? Кто способен преодолеть броню заклятий и чар наложенных на него? Ни князь росов, ни его воевода Ратибор – лучший из лучших, не смогут сделать Тугарину такой подарок и позволить ему пасть от их руки.

      Тугарин прекрасно знал их обоих. Знал и вождя скифов. И многих других славных воинов, которые стояли лагерем на другой стороне поля. Не раз он сражался с ними плечом к плечу, когда был ещё молод. А сколько мёда было выпито вместе на хмельных пирах! Знают ли они, кто нынче идёт на них с мечом? Кто скрывается под вечно опущенным забралом звероподобного шлема? Хотелось выть волком. Пасть с коня и кататься по земле, пытаясь сорвать с себя эти ненавистные доспехи.

      Чёрный конь переступил передними ногами, и, мимолётная слабость воеводы упорхнула, растворившись в наползающем тумане. Потух в глазницах своевольный огонёк. Пора! Светает! Тугарин снова стал воеводой Мрака. Безжалостным и беспощадным врагом.

      Небо уже просветлело на столько, что можно было бы увидеть вражескую армию, но появившийся к утру туман скрывал от глаз всё, что происходило на другом конце поля. Лишь приглушённо, словно увязнув в болоте, раздавался лязг и шум готовящейся к битве армии врага. «Хум, хум», приглушённо стучали в тумане вражеские барабаны. «Хуум».

      Всеслав сидел верхом на коне, морщась от влаги и постоянно теребя намокшие от росы усы. Князь поставил молодого сотника по правую руку. Туман, да ещё близкое болото не прибавляли Всеславу радости. Он с нетерпением ждал битвы, поминутно дёргая поводья. За спиной негромко переговаривались воины, костеря сырой туман.

      Неожиданно из тумана вынырнул всадник. Конич подъехал к сотнику и, придержав коня, приветливо махнул рукой.

      – Как некстати наполз этот туман, – Конич тряхнул головой, скидывая