Химия боли. Нура Рид

Рейни, – ласково шепнула мама, погладив меня по руке.

      Я удивилась, услышав то признание. О моей любви знала только Кам, но она была надежным хранителем секретов. Мама же никогда не догадывалась, насколько сильные чувства меня одолевают. Что я зависима. Схожу с ума от этих снедающих душу эмоций. Никогда не любила рассказывать насколько глубоко могу привязаться к человеку, потому что это было неправильно. И на тот момент казалось, я действительно зависима, а если ты зависим, как правило, нужно лечиться.

      Конечно, не знаю наверняка, но на девяносто процентов уверена, узнав о моих чувствах, мама бы не приняла их. Ведь отец ушёл от нас, когда мне исполнилось семь лет, поэтому она не воспринимала любовь как нечто настоящее. Мама даже не верила, что такое чувство действительно существует, потому что потеряла отца и больше не смогла довериться другому мужчине. С тех пор одна меня воспитывала, потому я хранила свои чувства глубоко в душе. Знала, как она относится к любым привязанностям.

      Да, мама любила меня, безусловно, но то была любовь к дочери, которую она выносила, родила и воспитала. А такой любви как между мужчиной и женщиной в её понимании просто не существовало. Мама позабыла обо всех чувствах, не позволяя никому занять место отца.

      Наверное, в противовес её нежеланию принимать любовь, я до безумия верила и всегда мечтала о том, что стану одной из тех принцесс, обрету настоящую, крепкую, глубокую любовь, которую с достоинством пронесу на протяжении всей жизни. Любовь на века, но сделала неправильный выбор. Ошиблась в своих чувствах. Наверное, мой компас был сломан и указал не на того человека. Пытаясь заменить его кем-то другим, получалось только хуже.

      Как же сильно я любила и ненавидела Адама, раз мне пришлось бежать из родного дома, улететь из города, в котором прожила всю жизнь, лишь бы быть подальше от него. А теперь вернулась, и как будто не было всех этих долгих лет разлуки. Как будто никуда не уезжала. Осталась все той же маленькой, наивной девчонкой, безумно любящей бабника. Поднявшись на второй этаж, вошла в свою старую комнату, в которой не была долгих, одиноких, полных страданий, книг, зубрежки и учебников, лет.

      И почему я больше никогда не пыталась снова рассказать ему о своих чувствах? Потому что боялась быть отвергнутой. Но сейчас, со временем, понимала, как глупо с моей стороны придерживаться этого плана. Он провалился, как и вся моя жизнь. Нужно было попытать счастье ещё раз. Рискнуть всем, набраться смелости, сказать о том, что чувствую, и возможно случилось бы чудо? Адам мог ответить взаимностью или отказать. Тогда я была бы уверена в том, что между нами никогда, ничего не будет.

      Хранить свою любовь на протяжении долгих лет, носить тот неподъёмный груз в сердце, так тяжело и обидно, но тогда я была всего лишь маленькой глупышкой. Слишком зажатой, чтобы раскрыться перед тем, кто никогда не замечал меня.

      Но на этот раз никогда не возвращаться. Касательно дома так и было. Не желала оставаться с мамой. Мне хотелось свободы той, что испытываешь, когда живёшь один. Знала меня ждет непростой разговор, но мама должна принять