Властелин мира. Александр Беляев

играете на Мюнстерберга и Шумахера?

      – Я играю на Глюк. Неужели вы не понимаете еще моей игры? Накручивайте, Зауер, накручивайте. Чем они будут выше, тем лучше. Мне надоело охотиться на мелкую дичь, и я хочу кончить всю эту биржевую возню одним ударом.

      Подписав бумаги, Штирнер отпустил Зауера, но потом, что-то вспомнив, окликнул его.

      – Послушайте, Зауер, узнайте домашние адреса министра торговли и промышленности и министра финансов.

      – Их адреса вы можете найти вот в этом справочнике.

      – Ах, да… Благодарю вас. Как вы думаете, Зауер, не удалось бы нам пригласить их ко мне под каким-нибудь предлогом?

      – Не думаю.

      – Они не удостоят этой чести Людвига Штирнера? Посмотрим, что будет через месяц-два, а пока обойдемся и без этого визита. Дайте мне, пожалуйста, план города.

      Зауер подал.

      – Благодарю вас. Вы свободны, Зауер.

      Штирнер разложил большой план на столе, положил компас и повернул план так, чтобы север на нем точно соответствовал стрелке компаса. Затем он тщательно отметил точками на плане места, где жили министры, и банк Эльзы Глюк, соединил эти точки линиями и записал в блокнот углы.

      – Так… Ну-с, господа министры, если гора не идет к Магомету…

      Не договорив, он прошел в свою комнату, смежную с кабинетом, и заперся на ключ.

      Минут через десять в кабинет вошла Эльза и уселась в глубокое кресло у письменного стола. Щелкнул замок, и Штирнер вышел из своей комнаты. Эльза быстро поднялась и пошла к нему навстречу, протягивая руки. Штирнер поцеловал обе руки.

      – Ты хотел меня видеть, Людвиг?

      Он взял ее под руку и повел.

      – Да, мой друг, я кончил свою утреннюю работу и хочу позавтракать с тобою в зимнем саду.

      Эльза была обрадована.

      – Ты так мало со мной видишься, Людвиг.

      – Что делать, дорогая, у нас идут бои… Знаешь ли ты, что твое состояние утроилось, а через несколько дней в твоих руках будут капиталы всех частных банков страны?

      Они уселись за большим столом, накрытым для завтрака. Штирнер налил в бокалы вина.

      – Ты будешь королевой биржи.

      Он отпил глоток.

      – Да и биржи никакой не будет. Вся биржа будет здесь. Если бы ты уже не была моею женой, с каким удовольствием многие принцы крови предложили бы тебе руку и сердце! И если во всем этом богатстве, во всем твоем могуществе немножко виноват и я, то признайся, что Штирнер не такой уж пустой болтун!

      – Я этого никогда не говорила! – горячо возразила Эльза.

      – Да? Тем лучше.

      Они чокнулись.

      – Людвиг, я была бы более счастлива, если бы ты утроил не мое состояние, а время, которое ты уделяешь мне. Если бы ты знал, как я томлюсь в одиночестве… Я только и живу ожиданием, когда увижу тебя.

      – Еще немного терпения, моя дорогая! Я скручу по рукам наших последних соперников, брошу их к твоим ногам, как военную добычу, и тогда…

      Вошел Зауер и почтительно поклонился Эльзе. Она ответила ему любезным кивком головы.

      – Простите, пожалуйста, что я беспокою