Двойняшки для Медведя. Юлия Валерьевна Созонова

выдала нам по ребёнку, по бутылочке со смесью и нетерпеливо поинтересовалась, топнув ногой:

      – Ну? Чего ждём?

      – Эм…

      Я растерянно посмотрел на притихшего малыша на моих руках. Малыш посмотрел на меня и медленно приоткрыл рот. После чего по квартире раздался требовательный, очень требовательный рёв. Такой, что я только чудом не выронил злосчастную бутылочку из рук. И обречённо про себя застонал.

      Боже, на что я подписался, а?!

      Глава 3

      Максим Потапов

      – Это отвратительно, – мрачно резюмировал я, уткнувшись носом в чашку с кофе. С крепким, чёрным, как моя душа, кофе. Только он и не давал мне уснуть мордой в стол и плевать, что на часах давно уже полдень.

      – М-м-м? Ты о чём?

      Ильин, нарисовавшийся на пороге моей квартиры минут так пять назад, зарылся в холодильник в поисках съестного. И я искренне был рад, что он не стал комментировать царивший вокруг свинарник. Не то, чтобы я был поборником чистоты…

      Но даже на мой холостяцкий взгляд, кухню проще было сжечь, чем навести в ней порядок. И это я ещё не вспомнил про то, что творилось в гостевой комнате, отданной под детскую, и в ванной, где корзина для белья грозила провалиться к соседям. Вместе со всем своим содержимым.

      – Твоя физиономия, – осторожно поведя плечами, я поморщился от боли, прострелившей шею. И всерьёз озадачился вопросом, как, ну вот как Ирка с ними справляется?

      Одна. Без помощи семьи, оставшейся на другом конце страны. Да блин, мне трёх дней хватило, что ощутить все «прелести» той хрени, что называется отцовством. Нет, определённые плюсы в этом деле действительно были.

      Или даже есть. Пусть я пока что не прочувствовал их на своей шкуре. Но мысль, что в таком темпе я до конца недели не дотяну, проскальзывала всё чаще и чаще.

      И всё-таки, как она с ними справлялась, а?!

      – А что с ней не так? – озадачился Гор, плюхнувшись за стойку напротив меня. И так улыбнулся, что у меня кулаки невольно зачесались. Потому что нельзя быть таким радостным, просто до омерзения и совершенно точно выспавшимся.

      Мля, аж завидно стало, ей-богу!

      – Она у тебя слишком довольная. И счастливая, – вздохнув, я сделал большой глоток кофе. Даже не поморщившись от горького, кисловатого привкуса. И всё же не выдержав, подозрительно поинтересовался. – Нет, ну я серьёзно, Гор. У тебя ж пацан не старше моих партизан. Как ты… Как ты умудряешься выглядеть таким бодрым, а?

      – Это ты просто не привык ещё, – с самым серьёзным выражением лица брякнул Ильин. После чего не выдержал и заржал, добавив. – А потом будешь как лошадь, спать стоя. Когда угодно, где угодно и хоть под что.

      – И сколько будет длиться это… Привыкание?

      – А тут прости, мой друг, но у каждого по-разному, – снова гоготнув, Игорь вздохнул и пододвинул ко мне тоненькую папку с документами. – Держи. И не благодари меня, я знаю, что я молодец.

      – Это что? – нахмурившись, я взял в руки обычный скоросшиватель. Правда, открывать не спешил, чувствуя, как в груди шевелится