Двойняшки для Медведя. Юлия Валерьевна Созонова

секунд тридцать. Пока малыш молча пялился на меня круглыми глазками, хмуря тонкие светлые бровки. А потом этот киндер-сюрприз хныкнул. Раз, другой, третий.

      И зашёлся в полноценном, яростном рёве, размахивая руками и пытаясь вывернуться из моей хватки. Второй подарочек, посмотрев на это представление, тут же решил его поддержать и разорался следом. Да так отчаянно и требовательно, что где-то в груди шевельнулось что-то похожее на совесть.

      Шевельнулось и тут же умолкло под гнётом нарастающего раздражения. Я держался, я честно держался. Я терпел всю абсурдность этой ситуации так долго, как только мог! Но, мля…

      Даже у моего почти безграничного терпения есть свой предел. Именно поэтому ворвавшегося в кабинет мужа Лёли я встретил радостным оскалом и счастливым заявлением:

      – Ты даже не представляешь, как ты вовремя, Ильин! Это тебе!

      Сократив разделяющее нас расстояние, я без сомнений вручил орущего ребёнка опешившему приятелю. Ильин и сказать ничего не успел, только машинально прижал к груди драгоценную ношу, переводя откровенно недоумённый взгляд с меня на Зелен…

      Да блин, когда же я привыкну-то?

      В общем, Гор ненадолго завис, глядя то на меня, то на деловито суетившуюся над вторым малым Ольгу. А я, воспользовавшись ситуацией, быстро уселся за свой стол, принявшись с самым невозмутимым видом разбирать завал из бумаг на нём. При этом целенаправленно игнорировал всё, что происходит в моём кабинете.

      Серьёзно. Появись сейчас здесь главбух, с предложением руки, сердца, печени и прочих органов всех своих подчинённых, я бы и ухом не повёл. И плевать мне было, что серьёзные, деловые люди так себя не ведут. Что, вообще-то, проблемы надо решать, а не делать вид, что «я не я и хата не моя». Вот только…

      Я нервно фыркнул, дёрнув плечом. Что-то сомневаюсь я, что эти самые серьёзные люди хоть раз получали на руки детей так, как я: внезапно, внепланово и пропустив где-то год из их жизни. И я даже не знаю, что меня злило больше: тот факт, что я ничего не про них не знал…

      Или то, что у меня вообще есть дети?

      – Кто-нибудь мне объяснит, что здесь происходит? – наконец, отмер Ильин, задумчиво почесав подбородок свободной рукой.

      – А что здесь происходит? – я всё также невозмутимо пожал плечами, честно пытаясь вчитаться в строчки какого-то договора.

      Строчки нагло плясали и отказывались быть прочитанными. А потом и вовсе исчезли из моего поля зрения, выдернутые изящной женской ручкой. Той самой, чья обладательница не постеснялась и влепила мне подзатыльник:

      – Потапов, не льсти себе. За этими бумажками ты от них не спрячешься. И потом. Если ты не знал, то вынуждена тебя просветить: детей надо вымыть, переодеть, накормить и уложить спать. И кто всем этим будет заниматься?

      – Ну-у-у… Ты?

      – О нет, Потапов. Даже не надейся, – Лёля скрестила руки на груди, отрицательно помотав головой. – Мне своего сына с головой хватает.

      – Премия.

      – Нет.

      – Двойная премия.

      – Не-а.

      – В тройном