Новогодье. Месть рода. Анастасия Максименко

его приказу, но в то же время понимал: каким бы ни был сученышем глава, приказы направо и налево не раздавал, старался быть справедливым, но когда дело касалось Адриана и его семьи, будто становился самодурным слепцом, и справедливостью там и не пахло.

      Много лет назад, именно по настоятельной рекомендации главы Шер занял пост Стража, несмотря на то, что Адриан был куда сильнее и сообразительней его. Причина столь отвратительного отношения не поддавалась никакой цензурной критике. Малышка Рия. Маленькая девочка, родившаяся снежной. Ее люто ненавидели и презирали только лишь по праву рождения, как и ее мать, и отца, выбравшего не ту пару.

      Но только ли в этом было дело? Лет десять с лишним назад, примерно в то время, когда он нашел в Рие пару, Шер раскопал тайну старого говнюка, и вот тогда его изумлению не было предела. Он абсолютно не понимал, какого хрена тот творит? Своими же руками… Ай. Ему с этим жить. Брат его девочки столько лет не давал ее в обиду, Шера святая обязанность продолжить это дело, впрочем, Рия давненько отрастила железные зубки.

      Он заводил байк, когда уловил движение у парадного входа в особняк. Повернув голову, огненный заметил наблюдающего за ним Дэвида и вспомнил просьбу главы. Усмехнувшись, оборотень махнул мужчине рукой и, получив ответный кивок, наконец покинул негостеприимный дом.

      * * *

      Ариадна

      Нежась в ванной, Ариадна лениво водила пальцами ноги по воде, вторая нога расслабленно свисала с края бортика. Закусив кончик указательного пальца, она думала над разговором с ведьмой, переигрывая ее слова в голове, раздумывала и о Шере, его каком-то отчаянном, маниакальном желании получить от нее малыша.

      В памяти вспыхнул недавний интимный момент: она на гладких простынях, обнаженная, с широко разведенными бедрами, между которыми ритмично вбивался огненный лис. Смена позы. Яркий оргазм. Его голова, склоненная над ее животом, упругий язык, выводящий влажные дорожки на ее дрожащем от напряжения животе, хриплые слова мужчины о том, как ему хочется, чтобы его семя дало плоды и в ее чреве возродилась жизнь. Тогда Рия, полностью отдавшаяся ощущениям, не придала тем словам особого внимания, но наутро все повторилось.

      Завтрак, во время которого Шер как бы невзначай заявил о возможности ее скорой беременности. Ужин, во время которого между делом были сказаны те же слова. Во время ночного занятия любовью. На следующий день. И тем же вечером. Боже. Спустя еще несколько дней, в какие те же слова были сказаны еще раз пятьсот, и последний день перед разговором с Ульяной. Ариадне думалось: у нее потечет крыша, и уж точно уже не хотелось никаких малышей. Ни одного, ни тем более десять. Она пыталась с ним говорить, пыталась донести, насколько его разговоры о детях ее раздражают, но он будто и не слышал или слушать не захотел.

      Снежная не соврала. На нее подобное отношение настолько давило, настолько выбивало из колеи, что будь у нее способ разрыва древних, как сам мир, парных связей и на то искренняя воля, возможно, она им воспользовалась. Не сейчас, но еще парочка таких упоминаний ― и точно бы одна огненная задница осталась без пары.

      Внезапно