Иоанн Безземельный, Эдуард Третий и Ричард Второй глазами Шекспира. Александра Маринина

французской кровью. А ничего себе подход, да? Король Франции легко готов пожертвовать жизнями собственных подданных, чтобы мальчик, наполовину англичанин, сел на английский престол. Понятно, что здесь уже не просто вопрос принципа «кого считать правильным наследником короны», а соображения геополитического порядка. Мальчик-то англичанин только на одну половину, а на другую он француз, и при помощи умелых манипуляций можно будет отжать у него территории, расположенные на континенте и принадлежащие Англии.

      Констанция, однако, воинственного пыла Филиппа не разделяет.

      – Давайте подождем Шатильона. Может быть, ему удастся добиться мира переговорами. Если мы завяжем бой, то как бы нам потом не пожалеть о напрасно пролитой крови.

      Входит Шатильон.

      – Ничего себе! – удивляется Филипп. – Только Констанция тебя помянула – а ты уж тут как тут. Ну, какой ответ ты принес? А то мы без тебя не начинаем, ждем, что ты скажешь.

      – Осаду Анжера нужно снять, – говорит Шатильон. – Войска понадобятся для других битв. Король Англии отказывается уступить трон Артуру и объявил нам войну. Пока я ждал на берегу попутного ветра, чтобы переплыть через пролив, Иоанн успел собрать армию, прибыл сюда одновременно со мной, он уже здесь, под городом. С ним королева-мать, эта злая ведьма, ее племянница, принцесса Бланка, и еще бастард покойного короля Ричарда. Ну и полчище отчаянных и буйных добровольцев. Таких неистовых головорезов на нашей земле еще не видывали.

      Хорошая речь. Особенно если учесть, что в XIII веке (как, впрочем, и в XV, и в XVI) ни одна армия не могла перемещаться с такой же скоростью, с какой передвигается человек, пусть даже с небольшой свитой и каким-то багажом. Уж не говоря о том, что армию перед этим нужно собрать и вооружить, а на это требуется время, причем немалое. Ну и с принцессой Бланкой не все понятно. Почему Шатильон называет ее племянницей королевы Алиеноры? Если она кому и племянница, то королю Иоанну (дочь его родной сестры), а вот Алиеноре она внучка. К слову заметим, в этой сцене Бланка никак не должна была появиться. Дело в том, что по договоренности между монархами Англии и Франции одна из внучек Алиеноры должна была выйти замуж за дофина Людовика. Одна из трех дочерей Алиеноры была выдана замуж в Испанию, и французский король хотел иметь в невестках именно «испанскую внучку» (тут снова геополитические мотивы, мы в них углубляться не станем). Однако внучек в Испании было несколько, а в договоре имя будущей невесты не прописали. Это дало Алиеноре возможность самой решать, какую именно девочку отдавать французам. Для этого она поехала в Испанию, прожила там какое-то время, присмотрелась к девицам и выбрала Бланку как наиболее соответствовавшую требованиям, предъявляемым к будущей королеве. После чего самолично привезла Бланку во Францию, где в 1200 году (то есть за полтора-два года до описываемых событий) девушка вступила в брак с дофином Людовиком. А теперь подумайте, как так могло получиться: во время разговора с Шатильоном и объявления войны Алиенора