Дарю тебе небо – Дорога в Вечность. Екатерина Борисовна Митрофанова

Лада.

      Её матери не нужно было ничего разъяснять. Она понимала дочь с полуслова:

      – Детка… Не надо. Не надрывай себе сердце.

      – Я должна знать, – в тоне Лады прорезалось упрямство. – Мамуль, пожалуйста, расскажи мне.

      – Ну как? Проводили мы нашу девочку, – голос матери дрогнул, но Ладе показалось, что в нём на мгновение зазвучала нежная улыбка; да, улыбки тоже иногда умеют звучать. – Она была красавица, как и всегда. И такая… Светлая-пресветлая. Будто бы светилась вся изнутри.

      – Почему вы не взяли меня? – Лада взглянула на мать с укоризной. – Это ведь главное, что вы должны были сделать.

      – Детка, опомнись, – прошептала мать. – Посмотри, в каком ты состоянии. Большую часть того времени, что ты тут провела, ты была без сознания.

      – Всё равно, – в голосе Лады появилась неожиданная твёрдость. – Пусть без сознания, но я должна была быть там. Рядом с сестрой.

      Мать ничего не ответила, лишь молча заключила дочь в объятия и продолжила ласково гладить растрёпанные каштановые волосы.

      – А Влад? – тихо спросила Лада. – Он там был?

      Мать кивнула и поцеловала Ладу в затылок, зарывшись лицом в её волосы.

      – Как он? – в голосе Лады снова зазвучала тревога, но уже иная – какая-то особенно нежная и возвышенная; даже сипение на время ушло, сменившись мягкой певучестью. – С ним… всё в порядке? Я имею в виду – насколько это возможно? – торопливо поправилась Лада.

      – Он держался молодцом, – ответила мать, негромко всхлипнув. – Особенно если учитывать, что Лидочку положили… На том же участке… На Никольском… Ну, ты понимаешь… – У неё язык не поворачивался произносить слова «кладбище» и «могила».

      – Рядом со Стасом, – договорила Лада. – Так и должно было быть.

      Мать снова кивнула и сказала:

      – Мариночка всё поняла, и они с мужем дали добро.

      Лада снова заплакала – громко, надрывно. Вместе со слезами уходила вся скопившаяся горечь и боль последних месяцев. Но облегчение наступало лишь на время. Всё, что уносили с собой слёзы, тут же возвращалось, продолжая терзать Ладу с утроенной силой.

      Наконец рыдания стихли, Лада подняла голову, откинув назад копну длинных растрёпанных каштановых волос и, продолжая всхлипывать, спросила:

      – Влад и его родители… Они знают, что Лида родила ребёнка?

      Лада в упор взглянула на мать, напряжённо ожидая ответа.

      Та покачала головой:

      – Мы пока им не сказали. Ведь мы так и не смогли выяснить, где теперь находится наш внук. Мы не знаем, как он и что с ним. А раз это так, зачем давать людям надежду? Ведь для них этот маленький ангелочек так же дорог, как и для нас. Не стоит причинять им лишнюю боль.

      – Верно, – прошептала Лада. – Вы всё правильно сделали.

      Она немного помолчала и добавила:

      – Мы ведь найдём нашего Кольку, да? – Она взглянула на мать, и в её лучистом взгляде отразилась потаённая надежда. – Я переверну вверх дном весь этот чёртов мир, но отыщу его! – в голосе Лады зазвучала непоколебимая