Бочка счастья (сборник). Алла Иошпе

удивительный человек. Незадолго до этого он пригласил нас в свою передачу «Пока все дома».

      Тимур вышел на сцену из зала, сказал много добрых слов. Его выступление стало для нас настоящим подарком.

      А все второе отделение было только нашим. Пели только мы.

      Конечно, хотелось бы спеть все, что накопилось за долгие годы. Но это было бы невозможно. Уж очень много у нас песен. И пели то, что не могли не исполнить в такой вечер.

      …О себе трудно рассказывать. Как передать то потрясающее настроение зала?! Этот грандиозный успех! Волну зрительской любви, захлестнувшей сцену!

      Рассказать все это могут только свидетели происходящего, те, кто находился в этом зале.

      А мы со сцены многое видим. Лица, глаза людей. Как реагируют на каждую песню, на каждую ноту, на каждое наше слово… даже на молчание, на паузы. Наш зритель все понимает, чувствует все.

      А со сцены мы тоже многое видим.

      Вот рядом сидят Неля Кобзон и Алимжан Тохтахунов. Они и поют вместе с нами, и хлопают так, что, как призналась потом Неля, руки долго болели…

      А одна зрительница рассказала, что, после того как Стахан спел свою узбекскую песню, Алимжан обернулся к Неле и гордо произнес:

      – Ну, как НАШ?!

      А сидящий в следующем ряду, прямо за ними, господин Ланцман, естественно, еврей, после того как я спела свою еврейскую песню, нагнулся к ним и не менее гордо заявил:

      – Ну а как вам НАША?!

      …Концерт длился около четырех часов. Никто не ушел, конечно. И еще долго-долго не отпускали нас со сцены.

      …В Театре эстрады есть строгое правило: концерт должен закончиться не позднее 22 часов. Наше же представление длилось гораздо дольше. И руководство театра было довольно. Может, потому что сам Гена Хазанов открыл наш юбилей, говорил теплые и добрые слова, вспоминал наши совместные актерские дороги… Он рассказывал, как мы его, еще совсем неизвестного тогда молодого артиста, брали в свои концерты…

      А может, из-за такого биткового аншлага, которого давно не было…

      Но, скорее всего, просто – из-за наших песен.

      А нам и не хотелось расставаться. Такой острый момент, момент настоящего счастья! Но было немного грустно, что сейчас все закончится. Этот свет… эта сияющая, вся в цветах сцена… Этот необыкновенный праздник музыки, любви, признания…

      А потом, после юбилейного концерта, будет, конечно, огромное количество звонков, писем на наш имейл… объяснений в любви… Нам же будут рассказывать о нас: об этом переполненном зале, о потрясающих гостях… о наших старых и новых песнях… Будут подробно разбирать мой костюм – «ярко-синий, роскошный», – специально сшитый к этому юбилею…

      И прочее, и прочее…

      И будут пересказывать разговоры, подслушанные в толпе после концерта.

      Как, например, этот:

      – Они ведь звезды! А ведут себя просто и совсем не как звезды. А ведь – народные России! Но простые и скромные. Они – как мы. Как народ.

      Такой похвалой можно гордиться.

      А мы и гордимся. Гордимся аншлагом. Гордимся приемом. Гордимся…

      Но прежде всего гордимся тем, что осилили