Степная сага. Повести, рассказы, очерки. Валерий Латынин

Совета. Сейчас я не уверен, беспомощность ли это…

      Зазвонил один из телефонов. Статейнов прошел на свое рабочее место и накоротке переговорил с кем-то из авторов, потом нажал клавишу местной связи и попросил секретаршу:

      – Наташа, не соединяй меня ни с кем, кроме арбатовцев. Говори, что уехал на совещание. У нас с Серединым серьезный разговор. Позаботься, чтоб не мешали.

      Генерал вновь сел напротив сослуживца и предложил:

      – Рассказывай дальше свою версию про агентов-провокаторов.

      – Понимаешь… – полковник задумался на несколько мгновений, восстанавливая логическую цепь своих размышлений, потом, связав ее оборванные звонком концы, продолжил: – Много было странностей в Белом доме, которые я пока не могу объяснить. Вначале вроде бы большинству из нас все было ясно – Ельцин своим указом номер 1400 от двадцать первого сентября грубо нарушил Конституцию Российской Федерации, волюнтаристски взял на себя функции и депутатов, и избирателей, упразднив Верховный Совет. Это – незаконное действие, переворот в пользу одной из ветвей государственной власти. Так?

      – Ну в общем так, – согласился генерал. – Я после выступления Ельцина с обращением к гражданам России со многими своими приятелями из Министерства обороны и Генштаба толковал. Почти все они считали действия президента неправомерными. Кто-то больше, кто-то меньше, но их голоса были не на стороне главнокомандующего. В стране явно запахло гражданским неповиновением.

      – Вот-вот, – одобрительно подхватил мысль генерала Середин. – Это только пламенная русофобка Новоборская да подобные ей ядовитой слюной брызгали: «Горячо одобряем и поддерживаем решение президента… В случае конфронтации будем защищать президента с оружием в руках». Но большинство россиян почувствовали, что Ельцин, поправ основной закон страны, лишил полномочий не депутатов, а себя. С 21 сентября он утратил право выполнять обязанности президента. Я примерно так и сказал казакам на экстренном круге Московского землячества. Добавил еще, что дело совести каждого, какую сторону выбирать. Тут неволить нельзя, особенно когда пахнет кровью. Я лично загрузил свою машину медикаментами и еду в Верховный Совет. Представляешь, когда протолкался по московским уличным пробкам до зоопарка, то больше половины участников круга были уже возле Белого дома, записывались в добровольные дружины.

      – Да уж видел! – улыбнулся Статейнов. – Все телевизионщики охотились за реликтовыми сидельцами. Особенно часто одного рыжебородого улыбчивого есаула с шашкой показывали. Не твой?

      – Мой, конечно! – Впервые за время разговора около небольших, глубоко посаженных глаз полковника обозначились лучики доброй улыбки, сделавшие более радушным его тяжелый взгляд. – Митя Льдов из Подольска. Он казачьи караулы менял, вот и попадал частенько в объектив телекамер.

      Вскоре улыбка истаяла на лице Середина, и оно вновь стало суровым, как и голос:

      – Четвертого октября его одним из первых прошили