Zомбанутый. Вениамин Евгеньевич Шер

чистить какие-то фильтра и я приму в этом участие.

      – Не скучай, – ухмыльнулся я и, вытянув губы, попытался поцеловать девушку в щеку.

      – Алк! Фу! Ты заразить меня хочешь, дурак! – скривилась она, отталкивая меня. – Иди уже, раз вызвался! – добавила она и, развернув меня, стала подталкивать в спину.

      Выйдя в коридор, я с улыбкой помахал своей румяной булочке и отправился на шопинг.

      Разумеется, она объяснила мне, что я могу заразить её просто царапиной. Мне очень не хочется, чтобы моя красотка-булочка стала коллегой. А потому это просто шутка, уж больно я не могу удержаться. Хотя, беря в расчёт высоту здания, никто не знает, что будет если вдруг она «заразится»…

      – Скоро рассвет… Выхода нет… – воодушевлённо стал напевать я, идя по коридору.

      Это будет уже третий раз, когда я спускаюсь с высоты в дурманящую голову атмосферу. Как я и раннее сказал, природу этого вируса Далэи не знает, как и не знают об этом не так давно возродившиеся в этом мире средства массовой информации.

      Известно не многое – булочный зомби-апокалипсис на этой земле разразился три года назад с западного прибрежья материка. Как это обычно бывает в фильмах – произошло лавинообразное заражение всех и вся. Далэи и её батон до недавнего времени жили здесь вдвоём почти два с половиной года.

      Полгода до этого они чудом выживали в среде этого города под названием «Готьянит». Подробностей, как они пробрались сюда и осели здесь, я не спрашивал. Информации для моего арбузика и так было сверх какой-либо нормы. Чего только стоят непонятные постулаты этого, не побоюсь сказать слова, – Мира.

      Дело в том, что привычные моей памяти вещи колоссально отличаются от здешних. Эта «Земля» имеет в году четыреста дней, минуты и часы по сто секунд и минут. А месяцев просто не существует – вместо них «периоды», длящиеся ровно по сто дней. Названия периодов я понял, как «осень», «зима», «весна» и «лето». По крайней мере, смысл их был кричащий.

      А ещё, забавная штука, что у них идёт двенадцатое тысячелетие, четыреста двадцать шестой год – «11426» – и шестьдесят восьмой день периода «Осени». И нет, я не попал в другую страну со странными опухолями в сером веществе граждан – весь мир летоисчесляется именно так.

      У меня же в голове крутятся привычные значения с января по декабрь, семидневная рабочая неделя – или восьми? – и две тысячи какой-то год. Почему всё так – не понимаю. Мне даже сложно построить теорию. А предполагать мировой заговор против себя одного или попадание в параллельную вселенную – это же бредово, как выступление Петросяна. Я хоть и отбросил свой план либеральной революции, но в мировые заговоры верить не собираюсь.

      Короче, я отложил этот вопрос до выяснения обстоятельств уголовного дела. Так будет проще, и моей бедной израненной душе спокойнее. Итак, кажись, пару седых волос появились на моей тыковке.

      Я даже пока не пытался узнать про геополитическую обстановку в этом мире. Далэи кое-как мне втемяшила, что до апокалипсиса было «Мировое Содружество»