Свет в августе. Деревушка. Осквернитель праха (сборник). Уильям Фолкнер

дверь. Теперь он бежал – то есть так, как забегает человек далеко вперед себя и своего знания в тот миг, когда он остановится точно вкопанный. Официантка сидела на кровати – он не раз видел ее в этой позе. Как он и ожидал, она была в темном платье и в шляпе. Она сидела потупясь и даже не взглянула на открытую дверь, и в неподвижной руке ее, огромной и уродливой на темном платье, дымилась сигарета. В тот же миг он увидел второго мужчину. Раньше он с ним не встречался. Но сейчас он этого не сознавал. Это он вспомнил позднее – так же, как сваленный в темной комнате багаж, на который он взглянул мельком, не поспевая зрением за мыслью.

      Незнакомец тоже сидел на кровати и курил. Шляпа у него была нахлобучена на лоб, так что даже рот находился в тени. Он был не старый, но и не молодой. Они с Максом были точно братья – в том смысле, в каком любые двое белых, забредших в африканскую деревню, могут показаться туземцам братьями. Его лицо, вернее, подбородок, на который падал свет, было неподвижно. Смотрит на него незнакомец или нет, Джо не знал. И что Макс стоит у него прямо за спиной – тоже не знал. И слышал их голоса, не понимая, о чем они говорят, даже не прислушиваясь Спроси его

      Почем он знает Возможно, он слышал эти слова. Но скорее – нет. Скорее всего они пока что значили для него не больше, чем шорох насекомых за плотно завешенным окном или сложенные чемоданы, на которые он посмотрел, но пока еще их не видел Бобби говорит, он сразу смылся

      А может, он знает. Попробуем выяснить хотя бы, от чего мы бежим

      Хотя Джо не пошевелился с тех пор, как вошел, он все еще бежал. Когда Макс тронул его за плечо, он обернулся так, как будто его остановили на полном ходу. Он и не подозревал, что Макс в комнате. Он посмотрел на Макса через плечо с досадой, чуть ли не с бешенством.

      – Давай потолкуем, паренек, – сказал Макс. – Ну, что там?

      – Где – там? – сказал Джо.

      – Со стариканом. Как думаешь, укокал его? Только начистоту. Ты же не хочешь, чтоб Бобби влипла?

      – Бобби, – сказал Джо, думая Бобби. Бобби Он повернулся, снова побежал; на этот раз Макс схватил его за плечо, хотя не грубо.

      – Ну так? – сказал Макс. – Ну, мы же тут все свои. Укокал его?

      – Укокал? – сказал Джо раздраженно, сдерживая нетерпение, как человек, которого донимает расспросами ребенок.

      Заговорил незнакомец:

      – Ну, которого ты стулом огрел. Умер он?

      – Умер? – сказал Джо. Он перевел взгляд на незнакомца. При этом он опять увидел официантку и опять побежал. Но на этот раз он действительно двигался. Он совершенно забыл об обоих мужчинах. Он подошел к кровати, выдергивая что-то из кармана с восторженным и победоносным выражением лица. Официантка на него не смотрела. Она не посмотрела на него ни разу за все время, но он скорее всего упустил это из виду. Она так и не пошевелилась, сигарета еще дымилась