Пропавший в чёрном городе. Александр Вин

молчит, когда мы о жизни разговариваем. Он книжки любит читать, поэтому его койка у самого окна, чтобы свету дневного побольше было…

      В комнате уже было шумно.

      Под потолком горела небольшая лампочка, прикрытая сверху газетой.

      Темноволосый подросток приставал к Усанычу, просил того пощупать ему бицепс, пожилой мужик лежал на дальней койке, улыбался, глядя на них.

      – А это Мишка, наш новый токарь, знакомьтесь!

      Николай легонько подтолкнул Мишку, с кастрюлей в руках, на середину комнаты.

      Мальчишка подскочил первым.

      – Здравствуй, товарищ Мишка! Меня звать Эрик! Я немец, я хочу много работать и стать совсем сильным!

      Захохотал.

      Дядя Серёжа тоже привстал с койки, чтобы пожать Мишке руку.

      – Давайте за стол! Я есть хочу, сил нет!

      Расселись на разные стулья, на табуретки.

      Николай продолжал распоряжаться.

      – Так, картошечка поспела! Коллектив, может, по такому случаю, за нового члена нашей бригады килечку помаслим?!

      Мишка радостно спохватился, метнулся в угол.

      – А у меня две банки тушёнки есть, мама на всякий случай мне в чемодан положила…

      – Чего же ты молчишь, чудак-человек?! Доставай своё мясное богатство, пировать сейчас будем!

      Николай рассказал всем Мишкину историю.

      Дядя Серёжа покачал головой.

      – А тельняшка на тебе чья? Вроде как великовата будет…

      – Отцовская. Передал с фронта домой в Москву, с оказией, для меня. Он моряком был на Севере, под Мурманском погиб.

      Помолчали.

      Мужики картошку ели молча, без спешки брали хлеб.

      Дядя Серёжа размял в своей миске три картофелины, полил их из банки с тушёнкой, достал оттуда ложкой небольшой кусочек мяса.

      Николай не выдержал, фыркнул.

      Дядя Серёжа взглянул на него исподлобья.

      – Чего рыгочешь?

      – Не бери в голову, не про тебя…

      И, уже не сдерживаясь, Николай захохотал в полное горло.

      – Вспомнил… Это сейчас мы тут с вами кусочничаем, а ведь недавно совсем не так было! После того, как война закончилась, стоял наш гарнизон тоже в Пруссии, но километров двести западнее отсюда, от Кёнигсберга. Победа, настроение, всеобщая радость! Городок маленький, незначительный, немецкое название у него такое, что с похмелья не выговорить, мы его по-своему Хрюкендорфом называли. Так вот, многие из наших солдат и в мирное время, до войны, мясо не шибко-то на столе видели, а здесь – изобилие! Мы жили в селе, в доме одного сбежавшего ганса…

      Николай осмотрел на Эрика, пожал плечами.

      – В первый же день постоя мы ничейную коровку зарезали и стали между соревноваться, кто лучше сготовит. Ни на чём не экономили, не ограничивали потребление. В первый раз девять килограмм мяса съели вдесятером! Потом ещё, через день, в гости ходили к знакомым ребятам на батарею, так они там тоже зараз в котёл закладывали