Счастье для богов. Роман Фокин

дома уже умерли. Родственники хозяев умерли, родственники родственников тоже…» – подумал робот.

      Он открыл дверь и, как ни в чем не бывало, прошел к себе на кухню, чтобы полюбоваться ею. За это время он натащил в дом столько целых вещей, что многие комнаты теперь выглядели прилично. Робот уселся на более-менее целый диван, тот заскрипел под его двухсоткилограммовым весом. Что-то спартанца рассмешило во всей этой чудной картине, а затем рассмешило еще больше.

      – Людей в этих краях больше не осталось, привычных мне форм жизни тоже, только такие, как я или еще хуже. И в этом мире я налаживаю себе жилище, не зная, чем заняться. И присматриваю за постоянно спящим ребенком, который и человеком в его привычном понимании, наверное, и не является. Что вообще за бред?

      И тут робот услышал чей-то очень высокий и писклявый голос. Детский, настоящий детский голос, словно кто-то его позвал. «Померещилось?» – подумал спартанец и схватился за голову.

      – Я схожу с ума в этом одиночестве?

      И детский голос послышался еще раз. Робот встал и медленно зашагал в спальню, звук шел оттуда. Заглянув в дверной проход, он узрел новое чудо и ощутил те же эмоции, что и при первой встрече с этим ребенком. Робот вдруг обессилел, прильнул к стене спиной, упал ниц в шоке от увиденного и вновь схватился за голову.

      – Ха-ха-ха-ха! ХА-ХА-ХА-ХА-ХА! – безумно смеялся спартанец и посматривал на маленькую девочку, которая явно выросла с того раза, как он видел ее утром.

      На вид она выросла где-то так, как если бы живой ребенок вырос за год. Можно сказать, что ей на вид теперь было полтора года. Она не только проснулась и выросла, но и выбралась из кроватки-корзинки, которую давно сделал робот. Сейчас она ползала по матрасу, иногда пытаясь подняться на ноги, смотря на робота и радуясь его появлению. Ее кожа так и не изменилась, все та же ярко-серая, но теперь у нее были и волосы аж до груди. Волосы у нее имели ярко-белый цвет, как молоко. Девочка показывала на онемевшего робота рукой, выкрикивала ему что-то неразборчивое, совсем как обычный ребенок. Девочка подползла к краю кровати и попыталась сползти вниз, робот встал, подбежал и аккуратно взял ее на руки. Она тянула к нему свои руки, улыбалась и пищала что-то. Вблизи робот подметил еще одну ее особенность. Радужки ее глаз были полностью черные без какой-либо текстуры, а зрачки белые и склеры тоже полностью белые. В своей необычности девочка уже не особо удивляла робота. Она просто была особенная, и спартанец будет оберегать ее во что бы то не стало. Так он не будет одинок. Робот положил ее в детскую корзинку.

      «И что? Теперь она будет хотеть есть? На такой случай я уже натащил из магазинов фасоль, мед, соль, сахар, рис. Из этого даже можно что-то сделать, но не буду пока торопиться, к тому же детям плохо подходят эти продукты, а молока у меня нет, в магазинах оно все уже в пыль обратилось. Я уже по этому поводу не волнуюсь.» Девочка все веселилась, должно быть, радовалась прибытию спартанца, и ему было приятно так это расценивать.

      – Она