Золотой вепрь. Владислав Русанов

поманил… хотя бы намекнул, она бросила бы все – сытую, безбедную жизнь, уют, поклонников. Но он промолчал. Даже не попросил ждать его. Ушел, сопровождаемый контрразведчиком по кличке Мастер. Тьялец отправился улаживать свою судьбу, искать своего счастья. Что ж, мужчинам это свойственно – думать лишь о себе. А женщинам остается лишь верить и надеяться. Правда, Мастер говорил Флане, что Кир вспоминал о ней уже за воротами Аксамалы. Слабое утешение. Да и то – сыщик мог просто-напросто пожалеть ее.

      Еще чего! Не нуждается она ни в чьей жалости! Пускай даже и от чистого сердца.

      Сон окончательно сбежал. Сама того не желая, Флана разозлилась. Вот уж напрасно, да ничего не поделаешь!

      Она потянулась и открыла глаза.

      Солнце стояло довольно высоко – в Аксамале часы на Клепсидральной башне пробили бы уже второй раз. Ветер колыхал ветви раскидистого вяза, и от этого тени и солнечные пятна бежали по земле, словно играя в салки. Рядом, зарывшись лицом в сено, храпел Боррас. С вечера он скинул сапоги и теперь розовые пятки вызывающе торчали, так и приглашая пощекотать.

      Флана усмехнулась и выдернула из кипы сена стебелек попрочнее…

      Сбежавшая из передвижного борделя девушка познакомилась с рыжим веснушчатым парнем три дня назад в мансионе,[7] куда она заглянула в надежде перекусить и найти дешевую комнату. Флана уже привыкла, что мужчины, особенно подвыпившие простолюдины, увидев ее, начинают отпускать сальные шутки, в открытую предлагать свою любовь, как будто в этом их добре у кого-то есть потребность! Одному такому любвеобильному полудурку она уже прострелила ногу на тракте. Правда, потом пришлось на какое-то время свернуть с наезженной дороги. Вдруг у него есть дружки? Или просто обиженный не только словом, но и делом купчик мог нажаловаться стражникам, наплетя им с три короба. Мужчины склонны верить друг другу. Но, Триединый миловал, обошлось без погони, и Флана снова вернулась на тракт.

      Тот мансион снаружи выглядел не слишком привлекательно. Покосившаяся ограда, куча навоза слишком близко к крыльцу. Захудалый какой-то. Но тем лучше, решила Флана. Значит, хозяин не избалован богатыми гостями, цену за ночлег и кусок хлеба с сыром ломить не будет.

      Она оказалась права. Горбушку на удивление белого и мягкого хлеба, сыр и даже кружку кисловатого слабого вина она получила за сущие гроши. Три медные монетки. За эти деньги в Аксамале яблоко не купишь у разносчика. И все бы хорошо, не обоснуйся за соседним столом тройка основательно подвыпивших гуртовщиков. Вначале они просто подмигивали ей. Потом начали призывно махать руками. А когда она напоказ пересела, повернувшись к назойливым воздыхателям спиной, один из них – дочерна загорелый, с вороной, но выгоревшей на солнце бородой – поднялся и, вцепившись девушке в плечо, напрямую предложил ей подняться наверх.

      Арбалет после приключения с купцом лежал в дорожном мешке. Быстро не вытащить. Да и толку с него не много будет. Пока взведешь, пока зарядишь…

7

Мансион – гостиница.